В преддверии Дня народного единства – сравнительно нового праздника, отмечаемого 4 ноября, прошло несколько научных конференций в разных городах.

Л.Е. Морозова |

В преддверии Дня народного единства - сравнительно нового праздника, отмечаемого 4 ноября, прошло несколько научных конференций в разных городах. На них историки обсуждали различные спорные вопросы в изучении периода Смутного времени начала ХУ11 в. Один из них – кого следует считать подлинным героем и спасителем Отечества, а кто таковым не является.

Личности руководителей Второго ополчения князя Д.М.Пожарского и земского старосты Кузьмы Минина ни у кого никаких сомнений никогда не вызвали и не вызывают до сих пор.

Но при более углубленном изучение периода Смуты выясняется, что патриотов в это время было много больше. Например, в борьбе с поляками и освобождении от них Москвы участвовало еще Первое ополчение. Более того, оно сформировалось и начало освободительную борьбу на год раньше Второго ополчения – с конца 1610 г. Во многих учебниках истории этот факт либо замалчивается, либо передается в искаженном виде. По версии ряда историков, Первое ополчение распалось летом 1611 г. и перестало существовать. На самом деле входившие в его состав воины стояли у Москвы до подхода полков Второго ополчения и потом вместе с ними освобождали Кремль от поляков.

Получается, что Минин и Пожарский отнюдь не были «первопроходцами» и зачинателями патриотического движения. Они лишь действовали по «схеме», «по образу и подобию», уже разработанному руководителями Первого ополчения .

Почему же имена этих первых полководцев, показавших пример всей стране, как надо бороться с интервентами, были забыты и вычеркнуты из нашей истории? Попробуем разобраться в этом вопросе, обратившись к биографии одного из главных создателей Первого ополчения - Прокопия Петровича Ляпунова.

Ляпуновы принадлежали к старинному боярскому роду, представители которого несколько веков служили великим князьям Рязанским. Эти князья не являлись соперниками московских князей в борьбе за главенство в Северо-Восточной Руси, но до начала Х VI в. сохраняли независимость, имея в своем подчинении в разное время несколько мелких княжеств: Муромское, Пронское, Козельское и др.

Поэтому Ляпуновы не успели занять при московском дворе какое-либо место до ХVI в. и остались на воеводстве в Переяславле-Рязанском. Занимая в городе, одно из наиболее видных мест, они имели право возглавлять городовую дружину. Это позволяло им чувствовать некоторую самостоятельность по отношению к московским властям. Доходы им приносили довольно большие земельные владения – 600-650 четвертей чернозема. На своих угодьях они получали хорошие урожаи зерновых и овощей, и поэтому являлись одними из главных поставщиков продовольствия в Москву.

Точная дата рождения П.Ляпунова неизвестна. Но по косвенным данным можно предположить, что он появился на свет в 60-е гг. ХVI в. (Его сын Владимир в конце ХVI в. уже начал служить и получил поместный оклад). Это означает, что в период Смуты начала ХУ11 в. рязанский воевода вступил взрослым и сформировавшимся человеком, Он, несомненно, уже имел собственные взгляды и представления о том, каким должен быть окружающий мир, в том числе и верховная власть в стране, и какова его собственная роль в нем.

Первые же сведения о Прокопии в источниках говорят о том, что главной чертой его характера было обостренное чувство личной ответственности за судьбу Отечества. В Новом летописце писалось, что когда после смерти царя Ивана Васильевича 18 марта 1584 г. в Москве начались

В 1598 г. П.П.Ляпунов , очевидно, возглавил рязанскую делегацию на Избирательный земский собор и вместе с остальными его участниками голосовал за кандидатуру Бориса Федоровича Годунова на царский престол. Ведь он был единственным претендентом, и к тому же одобренным патриархом Иовом.

В конце 1604-начале 1605 г. Прокопий вместе с сыном Владимиром были направлены под Кромы в составе полка Ф.И.Шереметева. Им следовало освободить городок от казаков - сторонников Лжедмитрия 1. Но осада затянулась на всю зиму. Во время нее Владимир был ранен.

После смерти царя Бориса 13 апреля 1605 г. в отряде Ф.И.Шереметева, в который входили и Ляпуновы , началось волнение. Многие воины во главе с воеводой решили перейти на сторону Лжедмитрия 1,поскольку верили, что он был истинным царским сыном. К большинству присоединился и Прокопий. Но в ставку самозванца в Путивль он не поехал, поскольку, видимо, опекал раненого сына. В итоге после воцарения самозванца он не получил существенных наград, в отличие от Шереметева, ставшего боярином.

Никаких данных о том, чем занимался П.Ляпунов в период краткого правления Лжедмитрия 1, нет. Возможно, он был на воеводстве в Рязани. Без него в мае 1606 г. в Москве произошел переворот: Лжедмитрий был убит заговорщиками, а на престол внезапно взошел

Когда летом 1606 г . появились слухи о новом «чудесном спасении» царя Дмитрия Ивановича и в городах появились грамоты от его имени, скрепленные царской печатью, П.П.Ляпунов решил помочь изгнаннику вернуть отчий престол.

Следует отметить, что до этого никаких самозванцев в России не было, поэтому никто не мог поверить в то, что бывший монах или обычный бродяга могли назваться царским именем и выдавать себя за давно умершего царского сына. Поэтому многие искренне верили обманщикам.

Получив в начале сентября из Путивля от имени царя Дмитрия грамоту с требованием взять Коломну и открыть ее ворота перед войском И.И.Болотникова, Прокопий выполнил приказ.

С этого времени начались достаточно успешные приступы к городским укреплениям. Столица вскоре оказалась в осадном кольце. Для воодушевления восставших требовалось, чтобы решающий штурм возглавил сам «царь Дмитрий Иванович». Но его не было.

Причина его отсутствия заключалась в том, что первый Лжедмитрий был убит еще в мае в Москве. Бежавший в Польшу с государственной печатью его сторонник Михалка Молчанов мог выдавать себя за спасшегося царя только за границей перед несведущими людьми.

Поэтому царь Василий Шуйский стал засылать в лагерь Болотникова своих лазутчиков, которые убеждали русских дворян в том, что никакого «царя Дмитрия» в реальности нет, а есть группа «кровоядцев и разбойников» которые хотят захватить Москву и разграбить. Их агитация сразу же повлияла на рязанских воевод, и 15 ноября они покинули подмосковный лагерь повстанцев. После этого Ляпунов и Сунбулов связались с московскими полководцами и вместе с 40 рязанскими воинами поступили в их распоряжение.

Царь Василий очень обрадовался, узнав об ослаблении восставших и усилении его собственных позиций. Уже 25 ноября издал указ о том, что прощает Г.Сунбулова и П. Ляпунова и вновь принимает их на царскую службу. (Народное движение… С.116, 120).

Рязанским воеводам, вероятно, было поручено участвовать 2 декабря в атаке царских войск на расположение И.Болотникова в Коломенском. Она оказалась удачной – в спешном порядке повстанцы отошли от столицы и направились к Калуге. Сунбулов и Ляпунов получили новый приказ – вернуться в Рязань и организовать ее оборону от болотниковцев. Для помощи им были отправлены пищали и боеприпасы. (Народные движения… С.124).

Согласно царскому указу Прокопий с родственниками успешно обороняли рязанские земли от повстанцев, засевших в Калуге. Вскоре они узнали, что на помощь Болотникову из Путивля отправился еще один самозванец – царевич Петруша, уверявший всех, что является сыном царя Федора Ивановича и Ирины Годуновой. На самом деле он был жителем посада г. Муром Ильей Коровиным, скитавшимся по Волге в поисках заработка.

За успешную оборону Рязани в январе 1607 г. его гарнизон во главе с Прокопием получил 200 золотых наградных монет. Затем в марте 1607 г. П.П. Ляпунов и его сын Владимир были награждены царем Василием селом Исады размером в 550 четвертей. В итоге его собственные земельные владения стали более 1000 четвертей, что было сравнимо с владениями некоторых московских бояр. (Народное движение … С.156).

В мае 1607 г . Прокопию было велено собирать рязанских дворян для похода сначала на Каширу, а потом и на Калугу против Болотникова. Его отряд должен был состоять из 500 дворян и 500 местных татар. (Народное движение… С.161-163).

В начале июня в составе полка боярина князя Б.М. Лыкова вместе с воеводой Ф.Ю.Булгаковым Ляпунов выступил в поход. Им следовало объединиться с полком боярина князя А.В.Голицына и у Каширы создать заслон против войска И.Болотникова и князя А.Телятевского, которое планировало вновь прорваться к столице.

Столкновение противников произошло 5-7 июня 1607 г. на реке Восме. В ходе ожесточенного сражения царским воеводам удалось полностью разгромить восставших. Только в плен было взято 1700 человек. Убитых никто не считал. За эту победу В.И.Шуйский наградил отличившихся воинов золотыми монетами, в их числе был и Ляпунов . (Народное движение… С.50).

Отдыхать победителям не пришлось. По царскому указу Лыкову, Булгакову и Ляпунову со своими отрядами следовало влиться в Передовой полк боярина князя М.В.Скопина-Шуйского, направлявшегося к Туле. Там засели в обороне Петруша и Болотников.(Народное движение… С. 47-48).

Именно в это время состоялось близкое знакомство Прокопия Петровича с молодым и талантливым полководцем Скопиным. Князь, очевидно, вызвал у рязанца большую симпатию.

Осада Тулы продолжалась несколько месяцев. Только 10 октября Болотников и Петруша сдались. Первый был отправлен в каргопольскую тюрьму, второй - казнен. На радостях царь Василий Иванович наградил всех участников тульской осады. П.П.Ляпунов , как особо отличившийся воевода, получил чин думного дворянина, отрез золотой парчи, сорок шкурок соболей, золоченый кубок, 4 серебряные чарки, серебряный ковш, 50 руб., породистого коня в сбруе и разрешение предстать перед царскими очами. К тому же его сын Владимир был определен на службу при дворе. (Народное движение… С.180).

Для Ляпунова самой ценной наградой стал новый чин, поскольку он давал ему право заседать в Боярской думе и участвовать в обсуждении важных государственных дел.

Из челобитной сына Прокопия Владимира, датированной октябрем 1626 г., становится известно, что Ляпуновы неоднократно получали от царей награды за верную службу. Так при царе Федоре Ивановиче Владимир был верстан 300 четвертей земли. При Лжедмитрии 1 размер его поместья стал 550 чет. За службу под Кромами при царе Борисе он с отцом получил по 100 чет. За службу под Коломенским и освобождение Зарайска при Василии Шуйском отец и сын вновь получили по 100 чет. За сражение под Восьмой и Тулой и осадное сидение в Москве при Лжедмитрии 11 – по 150 чет. (Народное движение. С.302-303).

Данные факты говорят о том, что Прокопий с сыном были отважными воеводами и выполняли свой воинский долг исправно при разных государях.

После разгрома Болотникова и Петруши мирное время оказалось совсем коротким. Летом 1607 г. в Стародубе появился некий бродяга литовского происхождения, которого местные воеводы сочли подходящим на роль нового Лжедмитрия. Его одели в царские одежды и окружили подходящей свитой. После этого под знамена самозванца стали собирать войско для похода на Москву. В него приглашали всех желающих. Таковых оказалось особенно много среди поляков, участвовавших в восстании против короля Сигизмунда 111 и потерпевших поражение. Осенью 1607 г. Стародубский Вор, так в простонародье назвали этого самозванца, выступил в поход. Зиму ему пришлось провести у Орла. Но весной он активизировался и направился к Москве. Посланные против него царские войска были разбиты.

П.Ляпунов тоже пытался сразиться с самозванцем. Вместе с князем И.А.Хованским у Пронска он вступил с «ворами» в бой, но был ранен в ногу и вынужден отступить. (ПСРЛ. Т.14. С.79).

Летом 1608 г. Лжедмитрий II подошел к столице, но взять штурмом хорошо укрепленный город не смог. Ему пришлось расположиться в Тушино и заняться подготовкой осады Москвы. Для этого он разослал по всем дорогам свои отряды, чтобы прервать снабжение москвичей продовольствием. Но Коломенскую дорогу он не смог взять под свой контроль. Ее охраняли воины П.П.Ляпунова . Именно по ней в Москву из рязанской житницы постоянно шли обозы с хлебом, овощами и мясом. (Тушинский вор. Личность, окружение, время. М.2001. С.177). За эту помощь осажденной столице Прокопий получил от царя Василия в ноябре 1608 г. деревню Руднево и стал владельцем 1170 четвертей земли. (Народное движение… С.187-188).

Польский хорунжий Будило, находившийся в Тушинском лагере, писал в своем дневнике, что Прокопий Ляпунов владел всею Рязанью и через Коломну снабжал Москву продовольствием. При этом он постоянно устраивал немало стычек с тушинцами. (Тушинский вор… С.177).

Частые награды свидетельствуют о том, что рязанский воевода старался преданно служить В.И.Шуйскому в первые три года его правления. Но бесконечные схватки с противниками непопулярного царя, видимо, утомили и его. Особенно его возмущало то, что царь отсиживается за крепкими крепостными стенами, заставляя сражаться с войсками своего соперника Лжедмитрия II воевод и простых ратников. В Рязани, несомненно, знали, что в Поволжье без сякой помощи из центра ведет бои с тушинцами боярин Ф.И.Шереметев. Ему пришлось зазимовать в 1606-1607 гг. на острове у Астрахани, сдавшейся самозванцу, а потом с боями двигаться вверх по Волге в 1607-1608 гг. При этом ему приходилось самому формировать из местных жителей Понизовую рать. В 1609 г. его отряды уже воевали с тушинцами в центральных районах. Однако его подвиг не был отмечен ни современниками, ни потомками.

Около Нижнего Новгорода в 1609 г. самостоятельную борьбу с тушинцами вел отважный воевода А.Алябьев. Он громил их по всем дорогам и изгонял из небольших городков. Но и его подвиг остался без внимания современников и потомков.

Больше повезло боярину и князю М.В.Скопину-Шуйскому. Его современники провозгласили полководцем-освободителем, а потомки прославили его деятельность в многочисленных произведениях, в том числе и научного плана.

Скопин был послан царем в конце 1608 г. в Новгород для заключения со шведами договора о военной помощи и сбора рати для освобождения Москвы от осады Лжедмитрием II . Успешно справившись с этой миссией, полководец двинулся к столице весной 1609 г. За его походом

В начале октября 1609 г. Скопин прибыл со своим войском в Александрову слободу. Там к нему подошла Понизовая рать Ф.И. Шереметева. Вместе они начали готовиться к боям за освобождение столицы. П.П. Ляпунов , возможно, захотел присоединиться к полководцам и отправил к Скопину грамоту с двумя посыльными. В ней он всячески прославил воинский подвиг Михаила Васильевича и назвал его достойным царского престола. При этом он упрекнул В.И.Шуйского за бездействие и трусость. В Новом летописце сообщено, что грамота

В «Истории царя Дмитрия» (это сочинение состоит из воспоминаний нескольких польских дворян) даже писалось о том, что П.П. Ляпунов говорил царю Василию в глаза, что тот «овладел престолом, благодаря бунтам, убийствам и интригам, что ему надо отказаться от венца и уступить престол другому, более счастливому правителю». За это царь воспылал к нему гневом, схватил нож, чтобы пронзить его, но Ляпунов , подняв руку, воскликнул: «Стой, Шуйский, не замахивайся, ибо ты погибнешь от этих рук». По мнению автора, если бы царь не бросил бы нож, то Ляпунов убил бы его с согласия черни. В итоге, как утверждалось в «Истории», Ляпунова по царскому указу сослали в монастырь. (Тушинский вор… С.161).

Хотя сообщенная в «Истории» информация интересна, но вряд ли достоверна. Дело в том, что Ляпунова никогда не ссылали в монастырь. Поэтому вряд ли именно он открыто обличал царя Василия. Правда в Новом летописце есть сведения о том, что во время осады Москвы тушинцами в городе неоднократно происходили против царя какие-то волнения. (ПСРЛ. Т.14. С.92).

Возможно, полякам было известно об этих выступлениях, поэтому они и связал их с действиями хорошо им известного Ляпунова . Например, в «Истории» рязанец описан следующим образом: «Прокопий отличался величественной осанкой, серьезным выражением лица, молодостью, умом, знанием военного дела, осторожностью, предусмотрительностью и мужеством». (Тушинский вор… С.161).

На самом деле ему было около 50 лет.

Грамота П.П. Ляпунова невольно сыграла самую отрицательную роль в судьбе полководца-освободителя М.В.Скопина-Шуйского. После освобождения Москвы от тушинцев весной 1610 г. он внезапно умер на одном из пиров. Во многих источниках утверждалось, что он был отравлен женой царского брата Д.И.Шуйского, который считал себя наследником престола и, поэтому постарался избавиться от возможного соперника. (ПСРЛ. Т.14. С.96-97).

Однако убийством народного любимца Шуйские и себе подписали смертный приговор. Дело в том, что хотя в начале 1610 г. Тушинский лагерь перестал существовать, а самозванец бежал в Калугу, у царя Василия в сентябре 1609 г. появился новый враг. Им стал польский король Сигизмунд III. Узнав, что в начале 1609 г. царь подписал договор о военной помощи с его злейшим врагом шведским королем и что к Москве движется шведский полк для борьбы с Лжедмитрием II, король вступил на территорию Русского государства в районе Смоленска. Так он начал войну с соседней державой, хотя был обязан соблюдать мирный договор, заключенный в 1601 г. еще при царе Борисе. (ПСРЛ. Т.14. С.55).

Для борьбы с польским войском у царя Василия было мало сил. Не было и опытного полководца. Назначение на должность военачальника бездарного вояки царского брата Д.И. Шуйского оказалось роковой ошибкой. Он не только проиграл в июне 1610 г. Клушинскую битву с польским гетманом С. Жолкевским, но и поссорился со шведскими наемниками. Те направились к Новгороду, осадили его и летом 1611 г. захватили вместе с прилегающими территориями. Освободить город удалось только в 1617 г.

Тем временем, гетман Жолкевский, не встречая никаких препятствий, направился к Москве. Из Калуги туда же выступил Лжедмитрий II. Защищать столицу было некому.

Популярность царя Василия в стране в это время упала до минимума. Но автор Нового летописца, создававший свой труд через много лет после Смуты на основе различных источников, почему-то решил обвинить в свержении царя Василия именно П.П. Ляпунова . По его мнению, тот решил отомстить Шуйскому за гибель Скопина. Для этого он якобы стал настраивать против царя жителей различных городов и вместе с боярином князем В.В.Голицыным занялся подготовкой переворота. (ПСРЛ. Т.14. С.97). Однако никаких источников, подтверждающих правдивость этих данных, нет. Более того, в том же Новом летописце свержение царя Василия описано без участия Прокопия Петровича .

Поэтому совершенно очевидно, что непосредственно в свержении царя Василия П.П. Ляпунов не принимал участия и в Москве в это время не был. Автор Нового летописца главными инициаторами сведения Шуйского с престола представил каких-то неизвестных лиц.

Далее, по утверждению автора Нового летописца, Прокопий прислал к боярину князю В.В.Голицыну и своему брату Захарию Олешку Пешкова и велел им «ссадить с государства» царя Василия. Судя по дальнейшему повествованию, его послушался только брат. Вместе с Федором Хомутовым он пошел на Лобное место и стал призывать москвичей «отставить царя Василия». Многие горожане их поддержали, но пошли почему-то не в царские палаты, а к патриарху Гермогену, которого насильно вывели за Серпуховские ворота. Собравшиеся у Лобного места бояре стоять за царя не стали и вскоре разошлись. Остался лишь царский свояк боярин князь И.М.Воротынский. Он пошел с Захарием и Хомутовым к царю Василию и помог им свести его вместе с женой с престола. (ПСРЛ. Т.14. С.100).

Из этого описания трудно сделать вывод о том, что именно П.П. Ляпунов был организатором свержения Шуйского. В столице его не было, с тушинцами он не вел переговоров, москвичей на восстание не подбивал. Его брат Захарий с другими дворянами мог действовать по собственному усмотрению. К тому же сам царь не оказал никакого сопротивления, поскольку, видимо, был готов к подобному исходу и со своей участью смирился. На следующий день его постригли в монахи и через некоторое время с братьями отдали в плен к польскому королю. Там в 1612 г. Василий и Дмитрий с женой скончались. На родину через много лет вернулся только младший брат И.И.Шуйский.

Оставшиеся без государя бояре сформировали временное правительство, которое в народе было прозвано «Семибоярщиной» . Не имея сил для защиты столицы от поляков и Лжедмитрия 11, оно пошло на сговор с гетманом С.Жолеквским и согласилось на избрание на царский престол польского королевича Владислава, сына Сигизмунда III . Ко всему этому П.П.Ляпунов не имел отношения. Он, очевидно, продолжал находиться в Рязани. В Москве был его брат Захарий, которого вскоре включили в состав представительного Смоленского посольства, В сентябре 1610 г. оно отправилось под Смоленск к королю за нареченным на царский престол Владиславом. (ПСРЛ. Т.14. С.100-102).

Однако уже в конце 1610 г . стало ясно, что король не желает отдавать своего юного сына русским послам. Видя слабость временного московского правительства, он вознамерился сам надеть царский венец. При этом он не собирался выполнять условия русской стороны, т.е. креститься в православную веру и сохранить национальную независимость страны. Это означало, что Русское государство должно было войти в состав Польского королевства, а его население обязано было принять католическую веру. Именно об этом Сигизмунд писал Римскому папе и своему другу испанскому королю.

Многие участники Смоленского посольства вскоре стали догадываться о коварных замыслах короля. Некоторые, например, Авраамий Палицын, предпочли вернуться домой. Другие, ростовский митрополит Филарет и боярин князь В.В.Голицын, стали возмущаться, и вскоре были арестованы и отправлены в польский плен.

Захарий, очевидно, успел сообщить брату в Рязань о планах короля. Прокопий тут же отправил грамоты в соседние города. В них он прямо назвал Сигизмунда III главным врагом Веры и Отечества и призывал воевод к объединению для борьбы с поляками. (ПСРЛ. Т.14. С.105).

Боярское правительство в Москве было готово к сотрудничеству с самим королем, а не Владиславом, поэтому даже начало вести с ним переписку по различным государственным вопросам. Поэтому действия рязанского воеводы оно расценило как крамолу и направило против него карательный отряд. Прокопий был осажден в Пронске, но на помощь ему пришел воевода Зарайска князь Д.М. Пожарский и помог освободиться. (ПСРЛ.Т.14. С.104).

К этому времени в Москву с разрешения боярского правительства был введен польский гарнизон. Он начал наводить в городе свои порядки. Возмущенный этим патриарх Гермоген был посажен под арест. Об его бедственном положении вскоре стало известно и в других городах.

Ситуация в столице настолько возмутила Прокопия Петровича, что он начал действовать еще активнее. В Новом летописце по этому поводу писалось: «На Резани же Прокопей Ляпунов, слыша про такое утеснение Московскому государству, и нача ссылатись со всеми городами Московского государства, чтобы им встать за одно, как бы помочь Московскому государству. Бог же вложил всем людем мысль, и нача присылати к Прокофью и во всех городах збиратися. В Колуге собрася князь Дмитрей Тимофеевич Трубецкой да Иван Заруцкой (бывшие сторонники уже убитого Лжедмитрия 11), на Резани Прокофей Ляпунов, в Володимере князь Василей Мосальской, Ортемей Измайлов, в Суздале – Ондрей Просовецкой, на Костроме – князь Федор Волконской, в Ярославле – Иван Волынской, на Романове – князь Федор Козловской з братьею. И все соединися во едину мысль, что всем померети за православную христианскую веру» . (ПСРЛ. Т.14. С.105).

Так по призыву П.П.Ляпунова начало формироваться Первое ополчение . Инициатива его создания принадлежала полностью ему. Именно он стал зачинателем всего ополченческой деятельности. До этого никогда массовых народных патриотических движений в России никогда не было.

Патриарх Гермоген , узнав о появлении патриотов во главе с Ляпуновым , в своей грамоте к ним благословил их на борьбу с польскими интервентами и попросил их как можно быстрее освободить Москву от иноземного плена. В ответ Прокопий отправил московским боярам гневную грамоту, в которой потребовал прекратить преследование православного пастыря и вернуть ему высокое почетное положение.

Создание народных ополчений испугало московских бояр. Они стали требовать, чтобы Гермоген в своей грамоте запретил Прокопию собираться к Москве. В ответ пастырь сказал: «К Прокопию я напишу так: «Будет королевич на Московское государство и крестится в православную веру, благословляю его служить. А будет королевич не крестится в православную веру и Литвы из Московского государства не выведет, и я их благословляю и разрешаю, кои крест целовали королевичу, и идти на Московское государство и помереть за православную христианскую веру» . (ПСРЛ. Т.14. С.106).

Получив патриаршее благословление, патриоты стали действовать еще более энергично. Местом сбора были определены Коломна и Серпухов. В феврале 1611 г. туда прибыли полкииз Суздаля, Ярославля, Тулы, Калуги, Владимира, Романова. Их состав был очень разношерстным. В него входили и городовые дружины, и бывшие тушинцы, и вольные казаки. П.П.Ляпунов приглашал всех в ряды ополченцев. Но это оказалось его роковой ошибкой, поскольку и бывшие тушинцы, и вольные казаки отнюдь не были патриотами. Первые надеялись с помощью ополченцев посадить на московский престол своего ставленника малютку Ивана – сына Марины Мнишек и Лжедмитрия II , чтобы за его спиной самим править государством. Вторые хотели под предлогом борьбы с поляками заниматься грабежами мирного населения.

Уже 3 марта передовые отряды ополченцев двинулись к Москве. Местные патриоты готовились к их встрече. Обстановка в городе была такой напряженной, что 19 марта стихийно вспыхнуло восстание. Поляки оказались к нему готовы. В шести местах они подпалили Белый город и из пушек стали расстреливать бегущих от огня людей. По утверждению поляков, от их рук погибло 150 тысяч москвичей. Часть Москвы,называемая Белым городом, превратилась в руины. В подвалах сгоревших домов интервенты нашли несметные сокровища: ювелирные украшения из золота и серебра, украшенные алмазами, изумрудами, рубинами и жемчугом, золотая и серебряная посуда, драгоценные оклады икон, рога единорога, ценные меха и многое другое. (Тушинский вор. С.158-160).

После подавления восстания патриарх Гермоген был брошен в земляную тюрьму Чудова монастыря, где в феврале 1612 г. скончался. Боярин князь А.В.Голицын, как один из руководителей восстания, был казнен. Князю Д.М.Пожарскому, участвовавшему в боях на московских улицах, удалось покинуть город.

П.П. Ляпунов с ополченцами подошли к Москве только в начале апреля. Они сразу же начали штурм ворот и башен Белого города с разных сторон. Сам Прокопий с рязанцами бился у Яузских ворот и вскоре их захватил. Трубецкой с Заруцким вели атаки со стороны Воронцова поля, князья Волконский и Козловский с Волынским и Мансуровым сражались у Покровских ворот, у Тверских ворот – князь Мосальский, у Сретенских – Измайлов. Все вместе они достигли успеха и к 6 апреля взяли Белый город в свои руки. Его территорию они вскоре превратили его в один большой военный лагерь и стали готовиться к штурму Китай-города и Кремля, где засели поляки. (ПСРЛ. Т.14. С.109. Эти же данные содержатся в Ином Сказании и Рукописи Филарета) .

По утверждению автора Нового летописца, руководители ополчений из разных городов не сразу пришли в единомыслие. Сначала между ними была «рознь великая». Но потом на собрании всей рати решили выбрать главных начальников, которым все будут подчиняться. Наиболее авторитетными людьми были признаны тушинский боярин князь Д.Т.Трубецкой, тушинский боярин и бывший казачий атаман И.М.Заруцкий и думный дворянин П.П. Ляпунов . В триумвирате Прокопий занял последнее место, поскольку носил более низкий чин, чем остальные члены. Но в его ведении оказались наиболее важные вопросы – снабжение войска продовольствием и боеприпасами и связь с городами. Новое правительство стало называться «Совет всей земли» .(ПСРЛ.Т.14. С.109).

Такое же название получит потом и правительство Второго ополчения под руководством Минина и Пожарского. В этом отношении они пошли по стопам Ляпунова и воевод Первого ополчения . Однако, как отмечалось, вся слава спасителей Отечества досталась только им.

П. Ляпунов стремился к тому, чтобы в разношерстном войске ополченцев не было анархии, а во всем были порядок, дисциплина и законность. Для этого по его инициативе был разработан Приговор всей рати, в котором четко обозначались права и обязанности ополченцев. Для упорядочения способа материального обеспечения войска было создано несколько приказов: Поместный – ведавший наделением воинов землей, которая являлась платой за службу, Разрядный – ответственный за служебные назначения, Посольский – занимавшийся международными связями, в частности, с захваченным шведами Новгородом. Цель Большого прихода и некоторых других территориальных приказов состояла в сборе налогов с подчинявшихся ополченцам территорий.

Даже поляки отмечали, что самым авторитетным начальником в Первом ополчении был П.П. Ляпунов . Современники писали про него так: «Всего Московского воинства властитель скачет по полкам всюду, как лев рыкая» . Протестантский пастор Мартин Бер, находившийся в России во время Смуты, считал, что Ляпунов лично овладел несколькими городами и после этого принял титул Белого царя. Своими противниками он считал и Лжедмитрия, и Сигизмунда III, и царя Василия. (Тушинский вор. С.219). В какой-то период это, видимо, так и было, хотя никакого царского титула рязанский воевода не носил.

По утверждению некоторых поляков, П.П. Ляпунов собирался в случае победы и захвата Москвы посадить на царский престол сына Лжедмитрия II и Марины Мнишек Ивана, прозванного в народе Воренком. (Тушинский вор. С.158).

На самом деле Прокопий Петрович был категорически против этой кандидатуры и из-за этого конфликтовал с Заруцким – покровителем Марины Мнишек. Более подходящим он считал шведского принца Карла-Филиппа, которого выдвигали на престол шведы вместе с некоторыми новгородцами. Для обсуждения вопроса об его воцарении от Первого ополчения в Новгород было направлено особое посольство во главе с князем И.Ф.Троекуровым. Но оно вернулось в полки, когда там после гибели Ляпунова главенствовали Заруцкий с казаками, и вопрос о Карле-Филиппе уже не стоял. (ПСРЛ. Т.14. С.112).

Занимаясь материальным обеспечением ополченческого войска, Прокопий Петрович понимал, что с мирным населением следовало поддерживать хорошие отношения. Крестьяне должны были добровольно делиться продовольствием и фуражом с ополченцами. Поэтому он особенно рьяно боролся с казачьими грабежами и разбоями. Ведь они подрывали авторитет воинов-патриотов. На собрании всей рати он даже стал требовать принять закон о самом суровом наказании для воров и разбойников из числа ополченцев. Городовые воеводы подержали Ляпунова и договорились сурово наказывать тех, кто будет пойман на месте преступления.

Вскоре отряд воеводы М.И. Плещеева наткнулся на казаков, грабивших Николо-Угрешский монастырь. Преступники тут же были схвачены и посажены в воду (таким был один из способов казни). Товарищи казаков выловили их из реки и все вместе обратились с жалобой к Заруцкому. Тот тут же собрал казачий круг, на котором было решено обвинить в случившемся Ляпунова. Кроме того, вольнолюбивые казаки стали ругать воеводу за заносчивость и непомерное властолюбие. (ПСРЛ. Т.14. С.112).

Когда Прокопий Петрович узнал об этом, то решил навсегда покинуть подмосковные полки и

ВВЕДЕНИЕ

Трагическая гибель в Угличе в мае 1591 года малолетнего царевича Дмитрия. Установление крепостного права. Кончина Фёдора Ивановича, последнего царя из рода Рюриковичей. Восшествие на престол Бориса Годунова.
Голодные годы начала XVII века. Появление в 1603 году самозванца под именем чудом спасенного царевича Дмитрия. Его триумфальное шествие по России, коронация в Москве и последующее убийство.
Приход под Москву, в Тушино, другого самозванца — Лжедмитрия II. Свержение царя Василия Шуйского и установление власти «семибоярщины». Вторжение польско-литовских интервентов и оккупация Москвы. Присяга польскому королевичу Владиславу. Потеря независимости русского государства.
Все эти события Смутного времени наложили суровую печать на каждого русского человека, вне зависимости от его социального происхождения. Одним из самых выдающихся деятелей первого десятилетия XVII века был рязанский дворянин Прокопий Петрович Ляпунов. Бурная военно-политическая карьера Ляпунова началась в 1606 году, когда он принял активное участие в восстании атамана Ивана Болотникова.
Всенародная известность пришла к Ляпунову после организации в Рязани, в 1611 году, Первого земского ополчения, созданного им для освобождения Москвы и России от польско-литовских интервентов. Ляпунов считал «своим правом и обязательством вмешаться в общегосударственное дело». Засилье в Москве «латинской католической веры» подвигнуло рязанского воеводу Прокопия Ляпунова призвать народ «к крестовому походу в защиту православия и русских».
В июле 1611 года, когда после боевых действий Первого ополчения польско-литовские оккупанты были заблокированы в Китай-городе и Кремле, враги России составили заговор против Ляпунова, в результате которого он был зверски зарублен казацкими атаманами. Плоды победы 1612 года пожинали Дмитрий Трубецкой, Кузьма Минин и Дмитрий Пожарский.
Имя Прокопия Ляпунова, первым возвысившего свой голос в защиту православной России, всячески замалчивалось государственной пропагандой. Ляпунов явно не вписывался в идеологические рамки. Власть имущим был не по душе борец с продажным боярством, разработчик первой русской конституции — Приговора всей земли от 30 июня 1611 года. В Приговоре делалась попытка справедливого наделения землей мелкого служилого дворянства, ограничивалась власть боярства. За старослужащими атаманами и казаками признавалось право выбора: пойти на государственную службу, вписаться в реестр и сделаться помещиками, или же остаться вольнонаемными людьми, получая хлеб и деньги от государства за свои услуги.
Исключительные заслуги Ляпунова перед Отечеством отмечал патриарх Гермоген: «Воевода и властитель Рязанские земли Прокопий Ляпунов не дал в расхищение и в вечное падение царствующего града Москвы». Русский патриот Ляпунов до последней капли крови защищал православную веру и отстаивал независимость России.
Славная, героическая жизнь Прокопия Петровича Ляпунова закончилась трагически в июле 1611 года. Несмотря на различные оценки деятельности народного вождя, нельзя умалить выдающегося значения Ляпунова, не только в Смутное время, но и для всей русской истории.

Глава I. ПОТОМОК КНЯЗЯ КОНСТАНТИНА

Прокопий Ляпунов. Рисунок XIX века

Существует несколько версий происхождения родословной Ляпуновых. По одной из них, в 1510 году «выехал из Литвы Иван Петрович Хирон», а с ним его «послуживец» Деменка Ляпунов. Другая версия говорит о происхождении Ляпуновых от младшего брата Александра Невского, князя Константина Ярославича Галицкого. Ляпуновы, вследствие непреодолимых политических обстоятельств, потеряли княжеский титул и «захудали».
Согласно третьему предположению, переселение Ляпуновых в Рязанский край выглядит следующим образом. Предок Ляпуновых новгородец Семен Иванов «сын Ляпунов» приехал искать лучшей доли в независимом Рязанском княжестве. В родословной росписи Ляпуновых из «Бархатной книги» об этом переселении говорится так: «И Семен де Иванов сын Ляпунов из Новагорода приехал служить на Резань к Великому Князю Ивану Ивановичу Резанскому, и Великий де Князь Резанской пожаловал ево Семена поместьем на Резани». Прозвище ляпун (ляпунок), на архангельском диалекте означающее мотылек, стало родовой фамилией семейства Ляпуновых.
По прошествии нескольких десятилетий потомки Семена Ивановича Ляпунова — братья Иев и Петр — вошли в «тысячу лучших слуг» Ивана IV Грозного. Петр Ляпунов в 1577 году был станичным головой в городе Путивле, в 1583 году — в Чебоксарах, в 1584-1585 годах служил осадным воеводой в Данкове, в 1587 году находился в Ряжске в должности казачьего головы.
В том же году, незадолго до своей кончины, Петр Саввич Ляпунов принял постриг в Уболочинском монастыре, получив в монашестве имя Пафнутий. Похоронен Ляпунов на церковном кладбище села Исады (Оболочинский / Облачинский монастырь находился в трех верстах от села Исады. - В.С. )

Домовая церковь Ляпуновых Воскресения Христова в Исадах. XVII век

Бывшее княжеское, а затем дворцовое село Исады стало родовым гнездом обширного семейства Ляпуновых. У Иева Саввича Ляпунова было трое сыновей: Меншик (Борис), Семен и Василий. У Петра Саввича — пятеро: Александр, Григорий, Прокопий, Захар, Степан. Из братской пятерки младших Ляпуновых особенно отличались недюжинной физической силой могучие великаны-богатыри Захар и Прокопий. Боярские дети Ляпуновы породнились с известными в Рязани дворянскими семействами Денисьевых, Биркиных, Вердеревских, Каракадымовых, Коробьиных, Дмитриевых, Колеминых, Язвецовых.

Свв. Георгий и Дмитрий. Рязанская икона XV века. Рязанский историко-архитектурный музей-заповедник

В сводном реестре земельной собственности наиболее крупных рязанских землевладельцев, состоящем из тридцати фамилий, Ляпуновы занимали место в первой десятке. В 90-х годах XVI века Прокопий Ляпунов имел большой земельный надел в старинном пронском селе Добрый Сот. Здесь находилась усадьба помещика Прокопья Ляпунова и стояла построенная им деревянная церковь во имя святого мученика Георгия Страстотерпца — очевидно, небесного покровителя рода Ляпуновых. В своих поместьях и вотчинах Ляпуновы, как правило, возводили Храмы с одноименным названием, Стояла Георгиевская церковь и в ляпуновских Исадах.
Кроме того, обращает на себя особое внимание другая семейная традиция Ляпуновых, которые из поколения в поколение бережно передавали и свято хранили исполненный на холсте старинный образ «Нерукотворного Спаса» XVII века. В 1913 году эту семейную реликвию, как «крайне ценный экспонат», демонстрировали на рязанской выставке, приуроченной к 300-летию царствования Дома Романовых. Как отмечали устроители императорской юбилейной выставки, «этот образ был семейным в фамилии дворян Ляпуновых, потомков воеводы Прокопия Ляпунова». На оборотной стороне иконы имеется надпись: «Сему образу молился стольникъ Лука Володимировъ Ляпуновъ (внукъ Прокопия Ляпунова, помещика села Исад Спасского уезда)». В первой трети XX века икону Спасителя, как редкое произведение церковного искусства, реквизировали московские эмиссары. К настоящему времени местонахождение исторической реликвии Ляпуновых не установлено.
Энергичные и деятельные Ляпуновы, несмотря на обширные родственные связи и высоких покровителей, никак не могли преодолеть барьера местничества, и пробиться в высшие эшелоны власти. Придворные чины и звания обходят стороной Ляпуновых, хотя они начинают проявлять себя и оказывают заметное влияние на большую московскую политику.

Глава II. КОНЕЦ ДИНАСТИИ РЮРИКОВИЧЕЙ

В марте 1584 года, чувствуя приближение смертного часа, царь Иван Васильевич Грозный составил завещание, в котором благословлял на Московское царство своего старшего сына Фёдора Ивановича. Поскольку Фёдор «Звонарь», как с насмешкой называл его отец, был не способен к управлению государством по причине недалёкого ума, в помощь ему была сформирована Верховная дума — пентархия, в неё вошли пять высших советников: князь Иван Петрович Шуйский, князь Иван Федорович Мстиславский, боярин Никита Романович Юрьев, боярин и наместник Рязанский и Астраханский Борис Федорович Годунов, и верный опричник, начальник государева двора, опекун младшего сына Ивана Грозного царевича Дмитрия, боярин Богдан Яковлевич Бельский.

Портрет Ивана IV. Из книги П. Одерборна, 1585

После смерти царя Федора в Верховной думе развернулась ожесточенная борьба за власть между Романовым и Мстиславским, Шуйским и Годуновым. Богдан Бельский сам намеревался потеснить родовитых бояр по праву «опекуна царевича Дмитрия». Все члены Верховной думы подозревали друг друга в умыслах на царское место. И не без основания. Фамилии Годуновых, Шуйских, Романовых станут впоследствии царствующими.
В первых числах апреля князья Шуйские распустили по Москве слух, что Богдан Бельский хочет убить бояр, царя Федора Ивановича и возвести на престол своего давнего друга Бориса Годунова. Бунтующую московскую чернь возглавили Ляпуновы и повели её на штурм Кремля, требуя выдачи опричника Бельского.

Царь Федор Иоаннович. Гравюра 80-х годов XVI века

Для подкрепления своих требований Ляпуновы подтянули пушки и грозились разбить Фроловские (Спасские) ворота в случае невыполнения их требования. Богдана Бельского не выдали на растерзание бунтующей толпы, но от греха подальше отправили на воеводство в Нижний Новгород. Участники народного возмущения против Бельского рязанские дворяне Ляпуновы подверглись опале и по приказу Бориса Годунова были сосланы в Елец, Данков и другие украинные города.
В мае 1591 года Россия была взбудоражена известием о гибели в Угличе царевича Дмитрия, младшего брата царя Федора. По официальной версии, отрок погиб в результате несчастного случая. Царевич Дмитрий страдал «падучей болезнью», эпилепсией. Во время игры он нечаянно упал на нож и зарезался. Главный следователь «угличского дела» князь Василий Иванович Шуйский подтвердил официальную версию, а народ винил в происшедшем несчастии правителя Бориса Федоровича Годунова, родного брата царицы Ирины, и считал, что это он подготовил и совершил убийство царевича Дмитрия.

Дворец царевича Дмитрия в Угличе. Гравюра XVII века

Слухи не утихали и после того, как сотни угличан были жестоко наказаны за подстрекательство к убийству доверенных лиц Бориса Годунова, наблюдавших и охранявших царевича Дмитрия. Пострадал и колокол, своим тревожным звоном призывавший жителей Углича поспешить на помощь царевичу. В 1593 году, как гласит местное предание, углицкому колоколу по приказу Бориса Годунова обрубили одно ухо и такого корноухого сослали в отдаленный Тобольск, «…к церкви всемилостивого Спаса, что на торгу».
После смерти в 1598 году царя Федора Ивановича, последнего из рода Рюриковичей, несмотря на противодействие боярской верхушки, царем стал ближний боярин Борис Федорович Годунов, поддержанный патриархом Иовом и своей сестрой царицей Ириной, вдовой почившего царя Федора. Первого сентября 1598 года патриарх Иов возложил на Годунова желанную шапку Мономаха. Осыпанный с головы до ног золотыми монетами, нарушив установленную чинность церемонии, Годунов обратился с проникновенными словами к патриарху и народу: «Отче, Бог тому свидетель: в моем царстве не будет нищих и бедных. Последнюю рубашку разделю со всеми!».

Ссыльный угличский колокол. Начало XX века

Свое обещание Борис Годунов выполнил в голодное трехлетие (1601-1603 годы). Эти годы стали одними из самых страшных и бедственных в истории России — люди вынуждены были питаться травой и корой деревьев. По словам московского летописца, «…много людей с голоду умирало, а иные люди ели мертвичину, и кошки и собаков, и люди людей ели и были хуже всякого зверя». На рынках продавали пирожки с начинкой из человеческого мяса. Домовладельцы выгоняли родственников на улицу, обрекая их на голодную смерть, а сэкономленный таким образом хлеб пускался на продажу.

Царь Борис Годунов. Портрет XVII века

Годунов открыл царские и монастырские житницы, тратил немалые деньги на покупку продовольствия, но число голодных не уменьшалось. Для ослабления последствий голода и оживления сельского хозяйства Указом от 28 ноября 1601 года Годунов восстановил Юрьев день — право свободного перехода крестьян от одного владельца к другому, чем настроил против себя дворян-землевладельцев.

Глава III. САМОЗВАНЕЦ НА ПРЕСТОЛЕ

В 1603 году пришла в Москву ошеломляющая, страшная для Бориса Годунова весть: в соседней Польше объявился самозванец, называющий себя сыном Ивана Грозного, царевичем Дмитрием. Вскоре об этом событии заговорила вся Россия. Годунов развернул по стране мощную сыскную систему. Но чем больше хватали смутьянов и болтунов и беспощадней наказывали за любопытные разговоры — отрезали языки и носы, рвали ноздри, казнили, тем больше людей начинало верить в чудесное спасение царевича Дмитрия.

Лжедмитрий I. Гравюра Л. Килиана, 1606 г.

Здоровье Годунова пошатнулось, К тому же не ладились дела в собственном доме. Никак не мог Борис подобрать жениха для своей дочери, царевны Ксении. Наконец, желаемое свершилось: брат датского короля молодой принц Ханс-Иоанн согласился не только жениться на царевне, но и навсегда остаться жить в России. Невесте не повезло — нареченный жених неожиданно умер «от жестокой горячки» на заре своих неполных двадцати лет. Смерть молодого принца опять приписали Борису. Все валили на царя, которого не любит Бог.

Федор Годунов. Портрет XVII века

Другое дело царевич Дмитрий. О нём говорили с восторгом и умилением, оставляя нескрываемую ненависть Годунову. В октябре, 15 числа, 1604 года ставленник Польши и папы римского Дмитрий Самозванец с «многолюдною сволочью» ополчился на Россию. Годунов послал против него войска, но мнимый Дмитрий несколько раз разбитый, вновь собирал под свои знамена авантюристов разных мастей, которые иногда грозили посадить его не на престол, а на московский кол.
В апреле 1605 года Годунов внезапно умирает, и Москва присягает его сыну, шестнадцатилетнему царевичу Федору Борисовичу. После этого привели к присяге годуновскую армию, находившуюся под крепостью Кромы.
Там, в составе правительственных войск, отважно сражались братья Ляпуновы: Григорий, Прокопий, Захар и старший сын Прокопия — Владимир Ляпунов. За свою удаль и отвагу в бою они заслужили высокий авторитет в войсках. Суровый, основательный Прокопий был «всему голова в любом деле». Не отставал от Прокопия его могучий брат Захар, обладающий огромной физической силой. У Ляпуновых накопились давние обиды на царя Бориса. Когда-то Годунов жестоко наказал станичного голову Захара Ляпунова якобы за самовольное снабжение заповедным товаром порубежной казацкой вольницы и за местнические споры.
Когда был жив нелюбимый ими, но правящий царь Борис Годунов, который излишне придирчиво следил за Ляпуновыми, братья не нарушали царской присяги и молча, сносили немилости монарха. Годунова не стало, они присягнули его сыну, Федору Борисовичу.
Но вот появился чудесно спасенный наследник прежней династии Рюриковичей, царевич Дмитрий, имеющий больше прав, чем кто-либо из претендентов. Так думало большинство служилых дворян, и 7 мая 1605 года вся армия, стоящая под Кромами, перешла на сторону «прирожденного царевича Дмитрия».
Москва торжественно готовилась к встрече нового самодержца. Посланцы Лжедмитрия I задушили юного царя Федора Борисовича и его мать, царицу Марию, а царевну Ксению отдали в наложницы повелителю Московского царства. Прежнего патриарха Иова заточили в Богородицкий монастырь. Новым патриархом стал рязанский архиепископ Игнатий, а монах Филарет Никитич Романов — митрополитом.
Многие князья и бояре, и среди них будущие герои Смутного времени — князья Дмитрий Пожарский и Михаил Скопин-Шуйский, получили почетные звания. Скопин-Шуйский стал мечником, личным оруженосцем Лжедмитрия I, а Пожарский — стольником. «Я царствую милосердием и щедростью», — говорил московский царь. Однако милосердие его не распространялось на Ляпуновых. Так, за открытое обличение Лжедмитрия I (Росстриги), был казнен брат Прокопия, полковой воевода Григорий Ляпунов, а в Пронске были замучены и брошены в воду жена и дети младшего брата Степана Ляпунова.

Венчание на царство Лжедмитрия I. Гравюра XVII века

С приходом к власти Лжедмитрия I и женитьбой его на некрещеной католичке Марине Мнишек (коронована московской царицей 8 мая 1605 года), Москву наполнили сотни высокомерных и наглых поляков. Они устанавливали свои порядки, нисколько не уважая древние русские обычаи, — устроили в одном из домов костел, играли на музыкальных инструментах в православных храмах, бесчинствовали на улицах.
Лжедмитрий I, выполняя прежние тайные договоренности с Мнишеками и польским королем Сигизмундом III Вазой, бесцеремонно опустошал московскую казну, раздаривал иноземцам во владение города и земли, пировал и веселился по польской моде, как ясновельможный пан. И допировался…

Портрет Марины Мнишек. Гравюра 1605 г.

Юрий Мнишек — отец Марины Мнишек. Гравюра 1605 г.

Глава IV. ЗАГОВОР ВАСИЛИЯ ШУЙСКОГО

Ранним утром 17 мая 1606 года князья Василий Иванович Шуйский и Василий Васильевич Голицын во главе вооруженных заговорщиков проникли в Кремль, разоружили охрану и захватили Лжедмитрия I. Московские дворяне Григорий Валуев и Иван Воейков пулей и саблей лишили Самозванца жизни.
Его обезображенное тело отвезли на Красную площадь, всунули «дудки в рот, волынку под мышку и медную деньгу в руку, как бы награду за игру его» и сказали со злою насмешкой: «Ты, негодяй, часто заставлял дудить: теперь дуди в нашу забаву». Через некоторое время тело вывезли в Нижние Котлы и сожгли. Зарядили пушку пеплом и выстрелили в ту сторону, откуда, совсем недавно пришел Лжедмитрий I.

Убийство Лжедмитрия I. Гравюра XIX века

Не успели московские люди опомниться после убийства Самозванца и насладиться нежданной анархической свободой междуцарствия, как через две недели, 1 июня 1606 года, увидели на престоле знатного боярина Василия Ивановича Шуйского, потомка нижегородско-суздальских князей, представителя древнейшего княжеского рода Владимира Святославича, Крестителя Руси.
В.И. Шуйского выбрали в цари подозрительно поспешно, немногие, верные Шуйскому торговые люди, не созывая Земского собора. Никого из его приближенных не наградили в такой торжественный день, то ли из-за природной скупости нового государя, то ли из-за опустошённой казны, которую за несколько месяцев своего нахождения на московском престоле успел дочиста промотать и раздарить жадным полякам Лжедмитрий I.

Царь Василий Шуйский. Рисунок с портрета XVII века

Когда царю Шуйскому срочно потребовались деньги для оплаты услуг шведских наемников за оказанную помощь в борьбе против Лжедмитрия II, он обратился за финансовой помощью к монастырям, но и монастыри были обобраны Лжедмитрием I. Пришлось Шуйскому пойти на крайне непопулярные меры: изъять из Троице-Сергиева монастыря золотые и серебряные сосуды, а из кремлевского храма — сделанные в человеческий рост золотые статуи двенадцати апостолов, распилить их и отдать на переплавку.
Как говорят документы, не вся Москва единогласно изъявила желание видеть на престоле боярина Василия Ивановича Шуйского, а многие земли и города от присяги Шуйскому демонстративно уклонились, например: «Чернигов, Путивль, Кромы, и все рязанские города за царя Василья креста не целовали и с Москвы всем войском пошли на Резань, у нас, де, царевич Дмитрий жив».
Так нелепо началось в мятежах и раздорах невеселое правление Василия Ивановича Шуйского, малоспособного к государственной деятельности, нелюбимого в народе и противоречивого человека — открытого для общения и в то же время недоверчивого; удивительно хладнокровного и смелого в крайних обстоятельствах, но нерешительного в повседневных делах.
Не прошло и несколько недель после начала воцарения Василия Шуйского, как в Путивле объявился бежавший туда из Москвы лучший друг убитого царя Лжедмитрия I Михаил Молчанов и объявил, что «истинный Дмитрий жив и спасен Божьим провидением». Молчанову безоговорочно поверили, и все северские города, один за другим, начиная с Путивля и Чернигова, стали присягать чудом спасенному царю заочно, поскольку «спасенный Дмитрий» на людях не появлялся. Вслед за Орлом, Мценском, Тулой, Калугой, Веневым, некоторыми смоленскими годами, и Рязань пристала к этому движению, направленному против новоизбранного царя Василия Шуйского.

Глава V. «ТУШИНСКИЙ ВОР»

На Москву двигались две армии, одной из которой командовал бывший княжеский холоп, а теперь главный воевода атаман Иван Болотников. Другую армию вёл молодой веневский сотник, боярский сын Истома Пашков. Рязанскую группировку, шедшую отдельно от Болотникова и Пашкова, возглавляли полковые воеводы Григорий Федорович Сумбулов и Прокопий Петрович Ляпунов.
В октябре 1606 года воеводы соединились и стали лагерем в селе Коломенском под Москвой. Здесь, на окраине Москвы, разгорелись споры о первенстве между Болотниковым и Пашковым. Болотников предъявил Пашкову в качестве доказательства важный документ, якобы «полученный от царя Дмитрия патент на главное воеводство».

Вымышленное изображение Лжедмитрия II. Гравюра конца XVII века

Прокопий Ляпунов первым усомнился в «патенте» Ивана Болотникова и его правах. Разочаровался он и в самом движении, направленном в первую очередь на уничтожение дворян, а не на восстановление государственного порядка. Обещанное появление царя Дмитрия, за которого сражался Ляпунов, в который раз откладывалось. У Василия Шуйского не было достаточно сил для противостояния армии Болотникова. Царь лихорадочно ищет средства спасения, цепляясь за любую возможность, и находит её после интенсивных переговоров. Помог ему в самый критический момент удержаться у кормила государственной власти рязанский воевода Прокопий Ляпунов.

И. Болотников является с повинной к царю В. Шуйскому. Неизвестный художник XIX века

В ноябре, 15 числа, Ляпунов и его ближайшее окружение (не более сорока человек) перешли на сторону Василия Шуйского. Москва зазвонила во все колокола, радуясь приходу Ляпунова, за которым потянулись и другие рязанцы, а за ними ушел от Ивана Болотникова Истома Пашков. В упорном, кровопролитном сражении 2 декабря 1606 года Болотников потерпел сокрушительное поражение от правительственных войск и отошел под Калугу.
В июне 1607 года Прокопий Ляпунов особенно отличился в сражении против Болотникова на реке Восме, расположенной в пятнадцати верстах от Каширы, а спустя пять дней, 12 числа, на реке Воронее под Тулой. В конце октября воевода Ляпунов получает высокий чин думного дворянина, третий по рангу боярской думы, а в ноябре назначается главным воеводой в Переяславль-Рязанский, получив от царя Василия Шуйского исключительные полномочия, полностью соответствовавшие суровым законам военного времени.
В чрезвычайных условиях непрерывной Гражданской войны, осложненной, спустя два года, польской интервенцией, Прокопий Ляпунов блестяще справился с задачей: превратить Рязань в неприступную крепость для любого неприятеля. За всё Смутное время ни один враг не смог взять на щит столицу рязанского края Переяславль-Рязанский.
В 1608 году, в апреле, наконец, объявился в Орле долгожданный дважды «чудом спасенный» царь Дмитрий (Лжедмитрий II), начавший свой стремительный поход на Москву и остановившийся лагерем в подмосковном селе Тушине. По названию этого села Лжедмитрий II получил прозвище «Тушинский вор». Он крепко обхватил Москву осадным кольцом и не выпускал столицу из блокады восемнадцать месяцев.
Лжедмитрию II Ляпунов не присягнул и не позволил ему овладеть Рязанью. Он приступил к планомерному очищению рязанских городов от воровских людей. Весной 1608 года Ляпунов, штурмуя Пронск, одним из первых вломился в занятый ворами город, но, получив тяжелое ранение в ногу, был вынужден прекратить атаки.

Поход Лжедмитрия II на Москву (апрель-июнь 1608 г.)

В марте того же года польский авантюрист полковник Александр Лисовский вместе с русскими пособниками занял город Зарайск. На помощь зарайским жителям отправились из Рязани арзамасская рать под началом князя Ивана Андреевича Хованского и рязанская — во главе с Захаром Петровичем Ляпуновым, родным братом Прокопия Ляпунова.
На Михайловской улице в пригороде Зарайска, 30 марта 1608 года произошла скоротечная битва, в которой воеводы потерпели жестокое поражение и понесли большие людские потери. Погибло 300 арзамасских ратников и множество рязанских. Полковник Лисовский в честь «победы» для увековечивания своей славы велел насыпать над телами погибших ратников большой курган возле Благовещенской церкви.

Зарайский курган, 1880 г. Государственный архив Рязанской области

В 1609 году оправившийся от ранения Прокопий Ляпунов выбил отряды «лисовчиков» из Зарайска и поставил на кургане памятный крест в честь погибших арзамасских и рязанских воинов. С этого времени, вероятно, началось почитание памяти павших героев. В течение многих лет родные и близкие, а впоследствии и потомки храбрых воинов приезжали на курган, чтобы отдать дань памяти и уважения подвигу своих славных земляков.
Примечательно, что именно рязанский воевода Прокопий Ляпунов освободил и приготовил город Зарайск для будущего воеводства князя Дмитрия Пожарского, который получил туда назначение в следующем, 1610 году.

Зарайский собор. 1900-е годы

Развивая достигнутый успех, Ляпунов взял Коломну, вынудив многотысячные отряды тушинцев снять шестнадцатимесячную осаду Троице-Сергиева монастыря и тем самым помог его героическим защитникам выстоять и победить в неравной борьбе. Вернувшийся из боевого победного похода Ляпунов, 10 июня 1609 года участвовал вместе с правящим архиереем, архиепископом Рязанским и Муромским Феодоритом, в нерядовом для Рязанской епархии событии: торжественной церемонии перенесения из древнего Борисоглебского собора в перестроенный Успенский (Рождественский) собор мощей легендарного местночтимого святого, епископа Василия Рязанского.
В октябре 1610 года Прокопий Ляпунов взял Пронск, но был осаждён там отрядом тушинцев. На помощь Ляпунову из Переяславля-Рязанского и Коломны поспешили конные части. Командовал сводным воинским формированием воевода Дмитрий Пожарский. Узнав об этом, Исай Сумбулов немедленно снял осаду Пронска. В Переяславле-Рязанском воеводу Прокопия Ляпунова и Дмитрия Пожарского встретил архиепископ Феодорит и благословил их на борьбу с поляками.
В марте 1610 года молодой военачальник князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский при помощи шведских и немецких наёмников шведского генерала Якоба Делагарди деблокировал Москву от войск Тушинского вора и под всеобщее ликование народа победителем вошел в столицу.
Прокопий Ляпунов, высоко оценивая военные заслуги удачливого полководца, пишет письмо находящемуся в Александровской Слободе князю Скопину-Шуйскому, в котором от всей Рязанской Земли предлагает ему занять московский престол. Князь, как вспоминают очевидцы, с гневом разорвал послание, демонстрируя свою несомненную верность правящему монарху, но доверенных лиц Ляпунова не наказал и отпустил домой, не сообщив Василию Шуйскому об этом происшествии.

Князь Скопин-Шуйский разрывает грамоту Ляпунова. Рис. Н. Лоренца

На торжественном обеде у Ивана Воротынского 23 апреля 1610 года, после поднесенного ему дочерью Малюты Скуратова кубка вина, Скопин-Шуйский почувствовал себя плохо — у него из носа полилась кровь. Князя привезли домой, и через пять дней он скончался в страшных мучениях. По Москве поползли упорные слухи, что Скопина-Шуйского отравили. О чём шептались люди втихомолку, «о том Прокопий Ляпунов объявил открыто», призывая в своих посланиях отомстить царю Василию, виновнику смерти молодого полководца.

Князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский. Парсуна. Первая треть XVII века

Отравление на пиру князя Скопина-Шуйского. Гравюра XIX века

За словами дело не стало, и рязанская земля по воле сильного духом Ляпунова отделилась от царя Василия Шуйского и больше не подчинялась распоряжениям Москвы. Народ был недоволен правлением Шуйского, но терпел царя, о котором дьяк Иван Тимофеев с нескрываемым пристрастием писал в своём Временнике: «Был Василий во всем нечестив, царствовал во блуде, и пьянствах, и кровопролитиях невинных кровей. Предавался богомерзкой ворожбе, думая ею утвердиться во царствии. Поэтому и прониклись ненавистью, что воцарился он без воли всех городов. Какое начало, таков и конец. Бог бо сечет выи грешников».
Переполнило вконец чашу народного терпения трусливое и бездарное руководство правительственными войсками царева брата Дмитрия Шуйского в проигранном сражении 23 июня 1610 года под Клушиным. В борьбу за власть вступили известные московские политики — князья Василий Васильевич Голицын, Федор Иванович Мстиславский и митрополит Филарет Романов. Они договорились переменить неудачника царя.
«Ни Тушинского вора, ни Василия Шуйского, на престоле!», — возгласил Прокопий Ляпунов и поручил Захару Ляпунову «ссадить» нелюбимого и несчастливого царя, что и было исполнено 17 июля 1610 года. Прежнего царя свели с престола, а нового, из своих бояр, никак не могли выбрать.
Принимая во внимание сложную военно-политическую обстановку, отсутствие армии для защиты от идущего к Москве польского гетмана Жолкевского, бояре надумали пригласить на вакантный престол молодого королевича Владислава, сына польского короля Сигизмунда.
Подробные условия приглашения польского королевича Владислава на московский державный престол были согласованы и утверждены на Девичьем поле 17 августа 1610 года представителем короля гетманом Станиславом Жолкевским и московскими боярами.
Предварительный договор со стороны русских подписали: князь Федор Иванович Мстиславский, князь Василий Васильевич Голицын, боярин Федор Иванович Шереметев, князь и окольничий Данило Иванович Мезецкий, и скрепили печатями дьяки Василий Телепнев да Томило Луговской.
Там же, в расписных шатрах, раскинутых на Девичьем поле, целый день приводили к присяге московских жителей. Не всё население Москвы целовало крест Владиславу. Некоторые, а их было немало, считали своим законным царем Тушинского вора.
В двадцати статьях предварительного договора подробно описывались условия призвании королевича Владислава на московский престол. В некоторых из них говорилось следующее:
«1) Королевичу Владиславу венчаться царским венцом и диадемою от святейшего патриарха и духовенства греческой церкви, как издревле венчались самодержцы российские.
2) Владиславу-царю блюсти и чтить святые храмы, иконы и мощи целебные, патриарха и духовенство; не отнимать имения и доходов у церквей и монастырей; в духовные и святительские дела не вступаться.
3) Не быть в России ни латинским, ни других исповеданий костёлам и молебным храмам; не склонять никого в римскую, ни в другие веры, и жидам не въезжать для торговли в Московское государство.
4) Не переменять древних обычаев…
5) Отправиться великим послам российским к государю Сигизмунду и бить челом, да крестится государь Владислав в Веру греческую, и да будут приняты все иные (четыре. - В.С. ) условия, оставленные гетманом на разрешение его королевского величества».
В начале сентября к королю Сигизмунду, упорно осаждавшему несдающийся Смоленск, отправилось большое московское посольство. Послы намеревались утвердить у короля московский договор, окрестить Владислава по православному обычаю и вернуться с королевичем в Москву.
В состав великого посольства наряду с такими известными личностями как Василий Голицын и митрополит Филарет входил брат Прокопия Ляпунова Захар — его глаза и уши в королевском лагере. Гетман Станислав Жолкевский извещал канцлера Льва Сапегу: «Между другими послами едет и господин Захарий Ляпунов к его королевскому величеству. Человек этот знатного происхождения, а брат его Прокопий Ляпунов, большая особа, который в Рязани. Извольте быть к ним ласковы, его королевское величество и вы».

Посольский приказ. Картина XVII века

По прибытии посольства под Смоленск Сигизмунд вдруг передумал посылать королевича на царство и захотел сам сесть на престол. Правительство «семибоярщины», состоящее из семи знатных бояр во главе с Федором Мстиславским, втайне от населения в ночь с 19 на 20 сентября 1611 года предательски впустило польско-литовских оккупантов в Москву.

Памятная медаль в честь избрания Владислава Вазы на русский трон, 1610 г.

Памятная медаль в честь избрания Владислава Вазы на русский трон, Оборотная сторона, 1610 г.

Наступила смута из смут. Королевич Владислав так и не появился в Москве, но правил русским царством заочно. Король Сигизмунд осаждал героически обороняющийся Смоленск. В Калуге сидел со своим разномастным сбродом Тушинский вор. В новгородские земли вторглись шведы, захватили Ладогу и осадили Кексгольм.
В Москве хозяйничали наглые оккупанты, которых обслуживали продажные бояре. Московское государство развалилось на куски. Многочисленные разбойничьи шайки безнаказанно грабили и убивали мирных жителей. Люди уходили в леса и прятались от грабителей в звериных норах, но и там не было спасения от охотничьих облав — несчастных отыскивали и травили собаками до смерти.
Народ погряз в разврате и злобе, ожесточился сердцем. Ни правды, ни чести не было ни в ком: ни в простых людях, ни в боярстве, ни в дворянстве, ни в духовенстве. Среди полного беззакония разбоя, бессильного уныния и безверия тьмы вдруг засиял ярким лучом света и надежды суровый вождь, воевода Христа Прокопий Ляпунов, который указал верный путь к освобождению Москвы от польско-литовских оккупантов и восстановлению национальной независимости.
«Ни Владислава, ни поляков», — сказал Ляпунов и начал рассылать письма и грамоты по разным городам Московского государства, призывая население постоять за христианскую веру и освободить Москву от латинян-иноземцев.

Глава VI. ПЕРВОЕ РЯЗАНСКОЕ ОПОЛЧЕНИЕ

В декабре 1610 года, после убийства в Калуге Лжедмитрия II ногайским князем Петром Арасланом Урусовым, рязанский воевода Прокопий Ляпунов умело воспользовался военно-политической ситуацией, распадом армии Тушинского вора, и активно приступил к организации в Переяславле-Рязанском Первого земского ополчения. «Крепкий мышцею и духом» рязанец бросил клич русским городам: «Постоять за Россию и выгнать латинян за её пределы!».
Призыв Ляпунова услышали, и народ начал вооружаться. Рязанского воеводу благословил патриарх Гермоген, поскольку именно на Прокопия Ляпунова он возлагал «Особую надежду, как на доброго воеводу, известного всей земле…».
«Не могу терпеть в Кремле пение латинское», — возмущенно говорил патриарх в своих проповедях в Успенском соборе и призывал народ «не жалеть имущества и жизни для защиты православной веры». После резких и гневных писем Прокопия Ляпунова, направленных боярскому правительству в защиту Гермогена, которого подвергли «мирскому гонению и тесноте», патриарху на время смягчили суровый режим содержания под стражей и вернули ему служителей патриаршего двора.

Рязанский Успенский (Рождественский собор). Фото В.А. Сёмин. 2014 г.

В грамоте к нижегородцам Ляпунов писал:
«Вы уведомили нас через сына боярского Ивана Онисимова, что 12 января 1611 года приехал к вам из Москвы боярский сын Роман Пахомов и посадский служитель Родион Моисеев, посланный вами в Москву для совещания со всеми людьми московскими.
Патриарх Гермоген, утесненный врагами и всего лишенный, не мог письмами отвечать. Дом его разграблен, и все его служители от него удалены. Мы получили от вас сие вести и крестоцеловальную грамоту, по которой вы, балахонцы, поклялись единодушно восстать за Москву. Собираясь в поход к престольному граду, вы просите, чтоб мы отправили к вам наших чиновников для переговоров, где нам с вами сойтися.
И мы уверяем вас, что Гермоген и братья наши московские терпят лютое гонение от литовцев и изменников Отечества. Бояре, переменившие веру и верность на блеск мира сего, приглашали нас к беззаконному сонмищу своему.
Мы отвергли их приглашение. Мы узнали, что гетман Желтовский (Жолкевский), целовавший крест во имя Короля своего, ни в чем не устоял. Скорбь о страдальцах московских нас терзает. Мы условились с калужскими, тульскими, михайловскими, северскими и украинскими городами, мы условились с ними восстать одною душою и всею землею и биться с врагами до смерти. Устрашаясь великодушия нашего, враги облегчили жребий патриарха Гермогена. Но, не прекращая злоумышления своего, убеждали Тулу не соединяться с нами, и отправили против нас Сапегу и Струся. Тульские жители гнушались изменою, прислали к нам грамоту изменников.

Башня рязанского Спасского монастыря XV века. Фото В.А. Сёмин. 2014 г.

Владимир и прочие города хотят с нами умереть за веру. Переговоря с нашими поверенными и призвав на помощь Бога, поспешите к царствующему граду на разорителей веры Християнской. А мы с дружинами нашими и со всею Понизовскою силою, стоящею под Шатским (город Шацк. - В.С. ) пойдём на Коломну. Из Тулы Иван Заруцкий, а из Калуги бояре с полками своими выступят прямо к Москве, чтобы нам всем придти в один день. Пригласите и все Понизовские города на сход к Москве. Василий Кикин, хотя и злодействует в Коломне, но все жители коломенские готовы умереть с нами за веру. Не будем медлить ни часу: каждое мгновение дорого, когда должно спасать Отечество. Вперед без страха и сумнения».
Начинал воевода Ляпунов великое общенародное дело по организации освободительного движения всего с двумя сотнями своих сторонников в Рязани, а спустя два месяца имел под своей рукой пять тысяч. Поляки и в Москве, и в королевском лагере под Смоленском сильно обеспокоились, узнав через своих шпионов и перехваченных посланий Прокопия Ляпунова о его намерениях, и сделали соответствующие выводы.
В январе 1611 года польский король Сигизмунд III отправил письмо гетману Я.П. Сапеге, в котором указывал на грозящую опасность, исходящую от Ляпунова не только для поляков, сидящих в Кремле, но и для всего польско-литовского государственного образования — Речи Посполитой, и поэтому настойчиво просил гетмана принять самые решительные по борьбе с Прокопием Ляпуновым:
«Благородный и верностью нам любезный! Получено нами известие, что Прокопий Ляпунов, собрав людей в Рязанской земле немало, к столице идёт, и, сговорившись там с теми, кто к нам не расположен, намеревается уничтожить людей наших там же, в столице находящихся. А как п[ан] в[ельможный] легко усматривает для нас и речи Посполитой очень важно, чтобы этот человек был удержан от своих замыслов. А посему пишем это наше письмо к вельможному пану, и весьма желаем, дабы вы доброхотство ваше, нам и Речи Посполитой не один раз оказанное, показали и в настоящем случае.

Гетман Ян-Петр Сапега. Гравюра с портрета XVII века

Употребите п[ан] в[ельможный], те войска, которые в том государстве имеете под предводительством вашим, и немедленно теперь же выступайте с ними вместе туда, куда указывает потребность; препятствуйте исполнению означенных замыслов сего человека.
Людей его истребляйте, наблюдая, чтобы не постигло нас и Речь Посполитую (чего боже упаси!) какое-либо бесславие. В исполнении всего этого, полагая надежды на пана вельможного, не преминем подвига и труды п.в. упомянутого рыцарства тамошнего нашею милостию вполне наградить.
Желаем при этом верности вашей от Господа Бога доброго здоровья. Дано в лагере у Смоленска января 27 дня лета господня 1611 г., правления нашего в королевствах наших: Польском 23, Шведском 17 года. Сигизмунд король».
Никакие репрессивные меры противодействия со стороны короля и продажной «семибоярщины», посылавшей против него польско-русские войска и казнившей лютой казнью, верных ему людей, не смогли помешать рязанскому воеводе Прокопию Петровичу Ляпунову организовать и возглавить под знаменем защиты православной веры от латинян Первое народное ополчение.
Блестящий дипломат-переговорщик и пламенный трибун-агитатор, он сумел привлечь на свою сторону бывших тушинцев — князя Дмитрия Трубецкого и казачьего атамана Ивана Заруцкого. Вёл он успешные дипломатические переговоры и с другим тушинцем, польским гетманом Яном Сапегой, которого убедил отойти к Можайску и не мешать продвижению к Москве отрядов Первого ополчения. Благодаря своему высокому авторитету православный христианин Ляпунов сумел привлечь в ряды Первого ополчения представителей различных религиозных конфессий и национальностей: черемисов, вотяков мордву, крещёных и некрещёных татар. Даже литовцы и поляки и те предлагали Прокопию Ляпунову свои воинские услуги за денежное вознаграждение, но Ляпунов им не доверял.
Все, вступающие в ряды ополченцев, давали крестоцеловальную запись: «Целую… крест на том, что нам за православную веру стояти и от Московского государства не отстати, а королю польскому и литовскому креста не целовати и не служити и короля на Московское царство не хотети и с королём и с русскими людьми, которые королю прямят, — не ссылатися. А кого нам на Московское государство Бог даст, и нам ему государю служити и прямити…и добра хотети по сему крестному целованию. А буде король не даст сына своего на Московское государство, и польских и литовских людей с Москвы и изо всех городов не выведет и из-под Смоленска не отступит и нам битися до смерти».
Административные и организаторские способности, дипломатический талант переговорщика позволили Прокопию Ляпунову в тяжелейшей военно-политической обстановке за два месяца сформировать в Рязани Первое земское ополчение, которое в начале марта 1611 года двинулось очищать Москву от оккупантов и «злых бояр».

Глава VII. СОЖЖЁННАЯ МОСКВА

Во вторник, 19 марта, из-за бытовой ссоры произошло столкновение москвичей с поляками, которое переросло в кровавое побоище. Русские и поляки взялись за оружие. Поляков поддержали немецкие наемники (ландскнехты) капитана Маржерета. Они залили Москву кровью мирных жителей. Стойко оборонялись московские стрельцы и дружины Бутурлина, Колтовского, Пожарского, раненого в голову в схватке на Сретенке.
Восставшие москвичи, имея неоспоримое численное превосходство, постепенно стали одолевать неприятеля, и тогда по совету боярина-изменника Михайлы Салтыкова немцы и поляки подожгли всю Москву, оставив в неприкосновенности Кремль и Китай-город. Русские прекратили сражаться и бросились спасать свое имущество.
Ляпунов, еще не дойдя до Москвы, и не изготовясь как следует к бою, послал воеводу Ивана Плещеева на помощь восставшим москвичам, но в городе от нестерпимого жара невозможно было сражаться. Москва горела двое суток вместе с домами, церквами и монастырями и сгорела дотла. По окрестным дорогам разбрелись десятки тысяч жителей. Многие из них укрылись за стенами Симонова монастыря, нетерпеливо дожидаясь подхода освободительной армии Прокопия Ляпунова.

Глава VIII. НЕУДЕРЖИМЫЙ ЛЕВ

Остромирово Евангелие. Фрагмент миниатюры XI века. Факсимильное издание, 1988 г.

Войска Первого ополчения подошли к Москве 28 марта (Все части собрались 1 апреля) 1611 года, вступили в бой и отбросили поляков к стенам Китай-города. Воевода Ляпунов — пылкий и стремительный — как нельзя лучше соответствовал своему крестильному имени Прокофий, что по-гречески означает успевающий. Ляпунов всюду успевал и всегда находился впереди всех, личным примером увлекая за собой ополченцев.
После памятного сражения 6 апреля 1611 года, в котором Прокопий Ляпунов особенно отличился полководческим талантом, он получил почетное прозвище «львообразный стратиг». Поляки удивлялись его умелому, правильному руководству войском и личной отвагой в бою.
Ободряющий громкий голос полководца, похожий на рычание разъяренного льва, звал ополченцев вперед, в самую гущу битвы. Направленные его неукротимой волей, они вступали в ножевые противоборства с противником один на один, бросались пешие на кавалерию и, в конце концов, «вбили неприятеля в крепость», победоносно торжествуя на берегах Неглинной и Москвы-реки.

Башня и стена Китай-города. Рисунок XIX века

В ночь с 21 на 22 мая бодрый и решительный Ляпунов повел ополченцев на штурм Китай-города. С ходу была взята важная в стратегическом плане башня, которую стерегли четыреста польских солдат. Русские втащили туда пушки, но пушкари были зарублены подоспевшими поляками. Ляпунов с Трубецким начали сплошную зачистку от поляков Белого города, взяли две башни — Алексеевскую и Никитскую — овладели Чертольскими, Тресвятскими и Арбатскими воротами. Везде первенствовал воевода Прокопий Ляпунов.
Его громкие победы, растущая полководческая слава породили нескрываемую зависть среди других войсковых командиров, бывших «тушинцев» Д. Трубецкого и И. Заруцкого. Особенно ненавидел Прокопия Ляпунова казачий атаман Иван Заруцкий, алчный и беспощадный грабитель, непонятно каким образом и за какие заслуги получивший боярство в таборах Тушинского вора и теперь яростно рвущийся к новым чинам и наградам.
Поляки внимательно отслеживали обстановку в станах Первого ополчения, оценивали, в каких отношениях находятся между собой воеводы и приходили к выводу, что «войском неприятеля начальствовали многие, но главным был Ляпунов, которому все должны были повиноваться». Однако никакого единства среди руководителей не сложилось, поскольку и Заруцкий и Трубецкой с большой неохотой исполняли распоряжения Ляпунова.
Видя такое нестроение и раздор начальников, ратные люди созвали Совет всей земли и 30 июня 1611 года приняли Приговор, своеобразную земскую конституцию. По этому Приговору было образовано правительство Первого ополчения и воссозданы государственные учреждения — приказы: Большой Дворец, Большой Приход, Земский, Разбойный, Поместный, Разрядный.
В новое правительство вошли избранные на Совете всей земли три руководителя: боярин Дмитрий Тимофеевич Трубецкой, боярин Иван Мартынович Заруцкий и думный дворянин Прокопий Петрович Ляпунов. Избранные триумвиры имели большие права и большие обязанности: «<…> им, будучи в правительстве, земским и всяким ратным делом промышляти и расправу всякую меж всяких людей чинити вправду, а ратным и земским всяким людям их бояр во всяких земских и в ратных делах слушати всем». Фактическим главой правительства стал воевода Прокопий Петрович Ляпунов, признанный лидер национально-освободительного движения России.
После майского взятия Белого города положение оккупантов стало критическим. Поляки говорили, что Ляпунов «со всех сторон осадил наших в столице. Поделав рогатки, где не было стен, городки и шанцы, не давал нашим и показаться из-за стен».

Портрет А. Гонсевского. Неизвестный художник XVIII века

Начальник польского гарнизона в Кремле А. Гонсевский не знал, что делать с Ляпуновым, чем и как его остановить, и поэтому просил у короля совета и подкреплений. В ответ на обращение Гонсевского король Сигизмунд в письме от 5 июня 1611 года излагает стратегический план боевых действий против Прокопия Ляпунова:
«Благородные шляхетные и верностью нам любимые!
Чтобы наше войско смогло добиться успехов в столице против Ляпунова и прочих московских изменников ему надо собраться полностью с наименьшими трудностями, тогда оно могло бы с уверенностью сломить врага. То же мнение было у господ советников наших — ради несомненного расстройства дел врага и для наиблагоприятнейших действий нашего войска следует отправить такого из наших гетманов, который бы справился... Мы пожелали, чтоб урожденный староста усвятский (Сапега. - В.С. ) и самые верные люди его по наступлении туда помогли усмирить этого врага (Ляпунова. - В.С. )».

Семья Лжедмитрия II (он изображен в виде Лжедмитрия I). Гравюра А. Олещинского. Начало XIX века

Получив королевское послание, комендант кремлевского гарнизона А. Гонсевский разработал хитроумный и коварный план по дискредитации Ляпунова и его последующей ликвидации. Для исполнения своего замысла Гонсевский вошел в тайный контакт с боярином Иваном Шереметевым и атаманом донских казаков Иваном Заруцким, одним из трех триумвиров Первого ополчения.
Заруцкий давно сотрудничал с поляками и поэтому охотно откликнулся на выгодное для него предложение, поскольку имел умысел физически устранить Ляпунова, стоящего неодолимой стеной на пути Заруцкого к верховной власти, которую он мечтал обрести, возведя на московский престол малолетнего сына своей любовницы Марины Мнишек «калужского воренка Ивана», а самому быть при нем опекуном-правителем.

Глава IX. ПОДДЕЛЬНАЯ ГРАМОТА

После успешных переговоров и предварительной подготовки Гонсевский приступил к реализации намеченной акции. Для этого он велел приказным людям подделать подпись Ляпунова и подготовить от его имени подложную «грамоту», в которой Ляпунов приказывал всем городским воеводам уничтожать казаков: «…где поймают казака, того бить и топить без пощады, казнить пойманных воров на месте. А когда, даст Бог, государство Московское успокоится и выберем себе прирожденного государя, тогда мы весь этот злой народ истребим».
К моменту составления подложной грамоты вокруг Прокопия Ляпунова сложилась очень неблагоприятная обстановка. Ляпунов решил навести порядок в деле снабжения провиантом войск Первого ополчения, чтобы оно «скудости ради не разошлось по домам» из-за бесчинств казаков атамана Заруцкого.
Провиант приходилось собирать с большим трудом в оскудевших за время Гражданской войны разоренных городах и волостях, а добытое постоянно похищали разбойные казаки и с награбленным добром жили в своих таборах припеваючи. Как с горечью отмечал летописец, «казацкого же чина воинство, впадшее блуду и мятеж, и питию… на путях грабяще и мучаще немилостиво». Прокопий Ляпунов неоднократно указывал Заруцкому на недопустимость такого своеволия, ссылался на статьи Приговора от 30 июня 1611 года и требовал обуздать зарвавшихся станичников, но казаки не прекращали грабить и убивать мирное население.
Однажды возле Николо-Угрешского монастыря воевода Матвей Плещеев поймал двадцать восемь казаков на разбое и приказал их утопить в реке. Подоспевшие товарищи вынули разбойников из воды, привели в свои таборы и грозились убить Ляпунова за то, что якобы тот приказал воеводе Плещееву расправиться с казаками. В этот раз гроза миновала, и Ляпунов уцелел, но казаки только на время отложили расправу.

Глава X. ГИБЕЛЬНЫЙ «КРУГ»

Я всю жизнь служил Христу и России
Прокопий Ляпунов

У древних стен Свято-Данилова монастыря, где стояли казачьи таборы атамана Заруцкого, 22 июля 1611 года разыгралось одно из самых драматических событий Смутного времени. Здесь по умыслу Ивана Заруцкого собрали незаконный казацкий круг и потребовали туда явиться Ляпунову.
Для ликвидации Прокопия Ляпунова заговорщики привлекли двух исполнителей. Один из них влиятельный казачий атаман Сидор Заварзин, другой — его кровный побратим. В одной из стычек этот казак был захвачен поляками в плен и был ими ловко обработан и подготовлен для исполнения гнусного заговора Гонсевского-Заруцкого. Сидор Заварзин договорился с поляками об условиях освобождения своего побратима из плена. Пленный казак вернулся в таборы не с пустыми руками, а с фальшивой грамотой, которую подсунули ему поляки. Содержимое «грамоты» стало известно атаману Заварзину, который возил её по таборам и «возмущал казаков на Ляпунова».
Другой атаман, Сергей Карамышев, поехал в лагерь земского ополчения и потребовал явки Ляпунова на казачий «круг». Ляпунов с гневом выгнал атамана и в свою очередь потребовал прислать поручителей от казаков. В земский лагерь явились боярские дети Сильвестр Толстой и Юрий Потемкин. Они дали клятву, что ни один волос не упадет с головы Ляпунова. Некоторые дворяне отговаривали Ляпунова от явки на незаконное сборище «казачьего круга», беспокоясь за его жизнь, а другие, наоборот, подталкивали, играя на самолюбии и гордости триумвира.

Ляпунов понимал, что сегодня проверяется на прочность хрупкое единство Первого ополчения. Он чувствовал, что казаки затеяли что-то неладное, чувствовал, но доверился посланцам Заруцкого, заманившим его в смертельную ловушку. Сам Заруцкий на круг не явился, отводя от себя подозрения в подготовке расправы над Ляпуновым.

Убийство П. Ляпунова на казачьем кругу. Гравюра XIX века

Появление Ляпунова на «казачьем круге» вызвало взрыв негодования казаков. Ляпунову показали грамоту, якобы перехваченную у гонца. Посыпались угрозы и обвинения в «измене казакам». Угрозы не смутили Ляпунова. Он клятвенно отверг все обвинения: «Писано не мною, а врагами России».
За Ляпунова вступился сотник Иван Ржевский и обнажил свою саблю со словами: «Не дам самосуда. Я враг Ляпунова, но он друг Веры, друг Правды земли русской. Бог взыщет с вас невинную кровь!». Палач Прокопия Ляпунова атаман Сергей Карамышев зарубил саблей и Ляпунова, и Ржевского, который с горечью сказал убийцам: «За посмех, де, Прокофья убили. Прокофьевой вины нет!».
После гибели Ляпунова была разграблена и изрублена в щепки приказная изба, «побиты многие дворяне, а иные спаслись бегством». Никто из убийц Ляпунова не понёс наказания. Отчаяние и уныние охватили всю честную Россию. Как отмечал историк Карамзин, «…не стало животворца государственного. Враги Отечества оборвали деяния Ляпунова на благо Родины». Эхо трагического события разнеслось по городам и весям разоренного Московского государства. Города пересылались друг с другом и скорбели о безвинно убиенном вожде: «А под Москвою промышленника и поборателя по Христовой вере, который стоял за православную христианскую веру и за Дом Пречистой Богородицы против польских и литовских людей Прокофея Петровича Ляпунова казаки убили, преступя крестное целование».
Ему не довелось увидеть светлого торжества своего великого дела, освобождения Москвы от захватчиков, но освобожденную русскую столицу увидели его сыновья, которые верно служили России, следуя боевому девизу Прокопия Ляпунова: «Без страха и сомнения».
Девять представителей рязанского рода Ляпуновых погибли в Смутное время, в том числе, воевода Прокопий Петрович Ляпунов.

Глава XI. ПОСЛЕДНИЙ ПРИЮТ ПРОКОПИЯ ЛЯПУНОВА

Несколько дней тела Ляпунова и Ржевского лежали в поле без погребения. Только на четвертый день, когда казаки ушли, монахи перенесли бренные останки народного вождя Прокопия Петровича Ляпунова и сотника Ивана Никитича Ржевского и захоронили их у стен Благовещенской церкви Ильинского монастыря, что на Сосенках.
В 1613 году старший сын Прокопия Ляпунова Владимир дал сторублевый вклад на помин души своего отца и перезахоронил его прах вместе с Иваном Ржевским в Троице-Сергиевом монастыре. На могильном камне монахами была сделана надпись: «Прокофей Ляпунов, да Иван Ржевский, убиты 119 г. (1611 года) июля в 22 день». В сороковых годах XVII века в ходе строительных работ в Троице-Сергиевой Лавре могила народного вождя и героя Смутного времени Прокопия Петровича Ляпунова оказалась потерянной.

Успенский собор в Троице-Сергиевой Лавре. Гравюра начала XVII века

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В наглое царство лжи, всеобщего разврата народа и государственной измены высшего руководства страны, во всеобщем унынии и бессилии Смутного времени, пришёл бесстрашный воин и вождь — «Христов воевода» Прокопий Ляпунов и поднял с колен истерзанную Россию.
Враги России не дали ему завершить начатого дела, но его мученическая гибель и бесценный опыт по объединению людей разных сословий под православным знаменем в национально-освободительное движение послужили примером и руководством к действию по созданию Второго Нижегородского ополчения, которое 28 октября (7 ноября) 1612 года очистило Москву от поляков.
Прокопий Ляпунов оказался одним из первых героев своего времени, а созданное им Первое Рязанское ополчение показало верный путь спасения разоренного и униженного государства. Христианский и военный подвиг русского патриота Прокопия Ляпунова необходимо увековечить. В разных городах России установлены памятники Кузьме Минину и Дмитрию Пожарскому, воздвигли монумент патриарху Гермогену.
Поставим памятники и забытому народному вождю, рязанскому воеводе Прокопию Ляпунову в Москве, которую он приготовил к спасительному очищению от польско-литовских оккупантов, в родовой усадьбе Ляпуновых — Исадах, в идейном и организационном центре Первого земского ополчения — городе Рязани. Будем всегда помнить своих героев и в светлые, и в лихие смутные времена.
В памяти живешь.

Владимир Сёмин

Ляпуновы принадлежали к старинному боярскому роду, представители которого несколько веков служили рязанским князьям. Среди местной знати они занимали первые места, назначались городовыми воеводами и обладали правом возглавлять рязанскую дружину. Их земельные владения колебались от 600 до 650 четвертей отличного чернозема. На своих полях они получали хорошие урожаи зерновых культур и овощей и снабжали Москву продовольствием. Это позволяло Ляпуновым поддерживать тесные связи со столичным купечеством.

Точная дата рождения Прокопия Петровича неизвестна, но по косвенным данным можно предположить, что он родился в 60-е гг. XVI в. Во время Смуты он был уже достаточно зрелым человеком и постоянно чувствовал свою ответственность за судьбу страны.

Впервые на страницах исторических источиков имя П.П. Ляпунова встречается под 1584 г. Он – главный участник восстания москвичей против Богдана Бельского. По их убеждению, Богдан «извел» царя Ивана Васильевича и вознамерился убить царя Федора Ивановича, чтобы посадить на престол своего ставленника. Чтобы предотвратить переворот, восставшие направили пушку на ворота Кремля и потребовали от бояр разъяснить ситуацию. В итоге к ним вышли князь И.Ф. Мстиславский с Н.Р. Юрьевым и сказали, что царю Федору ничего не грозит, Вельский же будет выслан в Нижний Новгород.

Несомненно, что П.П. Ляпунов не понял суть происходивших в Кремле событий. Любимец Ивана Грозного Б. Вельский абсолютно не был заинтересован в его смерти. Не мог он покушаться и на царя Федора. Он, видимо, как дядька царевича Дмитрия настаивал на том, чтобы именно его Федор Иванович назвал своим официальным наследником. Царь же отказался считать Дмитрия членом своей семьи, поскольку тот родился в шестом по счету браке, уже незаконном.

Выступление П.П. Ляпунова свидетельствовало о том, что он остро воспринимал все события, происходившие в столице, и был готов бороться за законность и порядок.

В царствование Федора Ивановича Прокопий Петрович проживал в Рязани, считался местным воеводой и активно занимался обороной города. Это оказалось очень важным во время нападения крымского хана Казы-Гирея на Москву летом 1591 г.

В конце января 1598 г. П.П. Ляпунов вошел в состав делегации от Рязани, которая была направлена на избирательный Земский собор. Вместе со всеми он проголосовал за избрание на вакантный после смерти Федора Ивановича царский престол боярина Б.Ф. Годунова, брата царицы Ирины Федоровны. Ляпунов был уверен, что Борис сможет стать достойным продолжателем славных дел умершего царя.

Однако рязанский воевода ошибся, как и другие избиратели. Жестокими репрессиями в адрес Романовых, двоюродных братьев царя Федора, чванством, излишней мнительностью и подозрительностью, а также любовью к иностранцам Б.Ф. Годунов оттолкнул от себя подданных. Многие стали думать, что он недостоин престола. В их числе, вероятно, был и Прокопий Петрович.

Осенью 1604 г. рязанцам во главе с Ляпуновым было приказано присоединиться к царскому войску для борьбы с Лжедмитрием. Но они не стали спешить со сборами и заняли выжидательную позицию. После внезапной смерти царя Бориса в апреле 1605 г. Прокопий перешел на сторону «царевича Дмитрия», поскольку поверил в его истинность.

В июне он специально отправился в Москву, чтобы вместе со всеми приветствовать нового государя. Можно предположить, что молодой и отважный удалец «Дмитрий» ему понравился, поскольку во всем выгодно отличался от Годунова. Был демократичен и прост в обращении, любил воинское дело, собирался воевать с главными врагами Отечества – крымцами и турками.

Поэтому когда 19 мая в Рязань прибыл гонец с известием о том, что «царь Дмитрий» свергнут и убит, поскольку являлся самозванцем Гришкой Отрепьевым, и на престол возведен князь боярин В.И. Шуйский, П.П. Ляпунов очень возмутился. Призошедшие в Москве события показались ему совершенно незаконными, поскольку произошли «без воли всей земли», к которой он себя причислял. Несомненно, Прокопий решил начать борьбу с узурпатором Шуйским, узнав о спасении «царя Дмитрия». Он отправил гонцов в Путивль к И.И. Болотникову и решил примкнуть к его войску, собиравшемуся в поход на Москву.

Ляпунов встретил восставших в районе Коломны и помог им почти без боя взять этот стратегически важный город. Далее он уже действовал под командованием Болотникова, вместе с основным войском подошел к Москве и принял участие в ее осаде. Однако отсутствие реального Дмитрия и умелая агитация лазутчиков царя Василия убедили Прокопия Петровича в том, что ему следует «отстать от черни» и перейти на сторону законного государя. Поэтому 15 ноября под покровом ночи он увел свой отряд в 500 человек из стана болотниковцев у Коломенского. В столице его уже ждали и радостно приветствовали. В награду рязанский воевода получил чин думного дворянина. Это давало ему право участвовать в заседании Боярской думы и обсуждать важные государственные вопросы. Несомненно, что такая возможность была пределом мечтаний рязанского воеводы, поскольку он всегда хотел быть в курсе всех важнейших государственных дел и считал себя лично ответственным за успех в их выполнении.

Выдающиеся личные качества П.П. Ляпунова вскоре позволили ему стать одним из главных героев Смутного времени – зачинателем ополченческого движения, спасшего страну от гибели. (Морозова Л.Е. Смута: ее герои, участники, жертвы. М., 2004. С. 426–436.)

Вскоре примеру П.П. Ляпунова последовал и веневский воевода Истома Пашков. Во время одного из сражений он перешел на сторону отрядов царя Василия. Это существенно подорвало силы восставших. Окончательного перевеса Шуйскому удалось достичь тогда, когда к нему на помощь пришли городовые дружины из Смоленска под руководством Г. Полтева и из Твери. В этих городах жители не поверили в воскрешение «царя Дмитрия» и встали на сторону нового государя. По дороге к столице смоляне очистили «от воров» Дорогобуж, Вязьму и Можайск, отрезая для Болотникова путь отступления на запад.

В итоге в Москве собралось достаточно большое войско, способное дать отпор болотниковцам. Решающее сражение состоялось 1 декабря 1606 г. в районе деревни Котлы. Руководимое М.В. Скопиным-Шуйским царское войско нанесло восставшим такой удар, что они были вынуждены в спешном порядке отступить к Калуге. Часть казаков оказалась окруженной в Заборье. После непродолжительного сопротивления они сдались.

Так была снята осада столицы.

Ляпунов Прокопий Петрович (убит в 1611 году) — русский политический и военный деятель Смутного времени, из старинного рязанского боярского рода.

В 1584 году участвовал вместе с Кикиными в возмущении черни в Москве против Богдана Бельского. Брат Прокопия, Александр, помогал Шерефединову захватывать на Рязани чужие земли при царе Иване Грозном. Находился в оппозиции к правлению Бориса Годунова.

Король не держит крестного целования; так знайте же, я сослался уже с северскими и украинскими городами; целуем крест на том, чтобы со всею землею стоять за Московское государство и биться насмерть с поляками и литовцами.

Ляпунов Прокопий Петрович

После смерти Бориса в числе первых согласился с Петром Басмановым и Василием Голицыным перейти на сторону Лжедмитрия I. Прокопий Ляпунов имел большое влияние среди рязанских детей боярских, вместе с ним на сторону самозванца перешла дружина не только Переяславля-Рязанского, но и других рязанских городов (например, Ряжска). Позже к войску присоединились служилые люди из других южных городов. Находясь в войске под Кромами (1605), Прокопий Ляпунов во многом способствовал укреплению влияния Лжедмитрия I.

После убийства Лжедмитрия I Ляпунов участвовал в движении Болотникова. Рязанские дружины под руководством Прокопия Ляпунова и Григория Сумбулова овладели Коломной, а затем, встретившись с основным войском Болотникова, подступили к Москве.

В конце 1606 года Прокопий Ляпунов «одумался» и присягнул Василию Шуйскому. Вслед за ним на сторону Шуйского перешли воеводы Сумбулов и Пашков, рязанцы и многие другие. Царь пожаловал Прокопию звание думного дворянина. В июне 1607 года на речке Восме недалеко от Каширы вместе с воеводами князьями Б. М. Лыковым и А. В. Голицыным он принял участие в сражении с войском самозванца. Царское войско одержало победу. Весной 1608 года отряд рязанцев под руководством князя И. А. Хованского и Ляпунова осадил Пронск, занятый приверженцами самозванца. Осада была неудачной, и им пришлось отступить. Ляпунов был ранен в ногу и передал управление войском своему брату Захарию.

С появлением польских отрядов Лисовского царь Василий дал указание Ляпунову сосредоточиться на защите Переяславля-Рязанского. Лисовский занял и укрепился в Зарайске. К Москве подошло войско Лжедмитрия II и расположилось в Тушино. Во время московской осады царь часто обращался за поддержкой рязанских воевод, требуя от них поставок продуктов и подкрепления. В это время Ляпунов был неоднократно благодарим царём за верность и усердие. В мае 1609 года Ляпунову было велено идти из Рязани к осаждаемой поляками Коломне.

В конце 1609 года Ляпунов отправил в Александровскую слободу грамоту для находящегося там со своим войском князя М. В. Скопина-Шуйского. В грамоте Ляпунов величал Скопина не князем, а царём, поздравляя его с царством. Через четыре месяца князь Скопин внезапно заболел и умер. Ляпунов начал распространять грамоты в разные города, в которых обвинял царя Василия Шуйского в отравлении. Вместе с В. В. Голицыным Прокопий начал готовиться к восстанию против царя. Посланец к находившимся в Москве брату Прокопия Захарию и князю Голицыну побудил их 17 (27) июля 1610 сместить царя. Государственная власть полностью перешла к боярской думе.

Ляпунов положительно отнёсся к решению думы об избрании польского королевича Владислава на царствование, отправил своего сына Владимира с приветствием к Жолкевскому, активно занимался снабжением находящегося в Москве польского войска припасами.

Встанем крепко, приимем оружие Божие и щит веры, подвигнемся всею землею к царствующему граду Москве и со всеми православными христианами Московского государства учиним совет: кому быть на Московском государстве государем. Если сдержит слово король и даст сына своего на Московское государство, крестивши его по греческому закону, выведет литовских людей из земли и сам от Смоленска отступит, то мы ему государю, Владиславу Жигимонтовичу, целуем крест и будем ему холопами, а не захочет, то нам всем за веру православную и за все страны российской земли стоять и биться. У нас одна дума: или веру православную нашу очистить, или всем до одного помереть.

Прокопий Петрович Ляпунов

Ляпуновы принадлежали к старинному боярскому роду, представители которого несколько веков служили рязанским князьям. Среди местной знати они занимали первые места, назначались городовыми воеводами и обладали правом возглавлять рязанскую дружину. Их земельные владения колебались от 600 до 650 четвертей отличного чернозема. На своих полях они получали хорошие урожаи зерновых культур и овощей и снабжали Москву продовольствием. Это позволяло Ляпуновым поддерживать тесные связи со столичным купечеством.

Точная дата рождения Прокопия Петровича неизвестна, но по косвенным данным можно предположить, что он родился в 60-е гг. XVI в. Во время Смуты он был уже достаточно зрелым человеком и постоянно чувствовал свою ответственность за судьбу страны.

Впервые на страницах исторических источиков имя П. П. Ляпунова встречается под 1584 г. Он - главный участник восстания москвичей против Богдана Бельского. По их убеждению, Богдан «извел» царя Ивана Васильевича и вознамерился убить царя Федора Ивановича, чтобы посадить на престол своего ставленника. Чтобы предотвратить переворот, восставшие направили пушку на ворота Кремля и потребовали от бояр разъяснить ситуацию. В итоге к ним вышли князь И. Ф. Мстиславский с Н. Р. Юрьевым и сказали, что царю Федору ничего не грозит, Вельский же будет выслан в Нижний Новгород.

Несомненно, что П. П. Ляпунов не понял суть происходивших в Кремле событий. Любимец Ивана Грозного Б. Вельский абсолютно не был заинтересован в его смерти. Не мог он покушаться и на царя Федора. Он, видимо, как дядька царевича Дмитрия настаивал на том, чтобы именно его Федор Иванович назвал своим официальным наследником. Царь же отказался считать Дмитрия членом своей семьи, поскольку тот родился в шестом по счету браке, уже незаконном.

Выступление П. П. Ляпунова свидетельствовало о том, что он остро воспринимал все события, происходившие в столице, и был готов бороться за законность и порядок.

В царствование Федора Ивановича Прокопий Петрович проживал в Рязани, считался местным воеводой и активно занимался обороной города. Это оказалось очень важным во время нападения крымского хана Казы-Гирея на Москву летом 1591 г.

В конце января 1598 г. П. П. Ляпунов вошел в состав делегации от Рязани, которая была направлена на избирательный Земский собор. Вместе со всеми он проголосовал за избрание на вакантный после смерти Федора Ивановича царский престол боярина Б. Ф. Годунова, брата царицы Ирины Федоровны. Ляпунов был уверен, что Борис сможет стать достойным продолжателем славных дел умершего царя.

Однако рязанский воевода ошибся, как и другие избиратели. Жестокими репрессиями в адрес Романовых, двоюродных братьев царя Федора, чванством, излишней мнительностью и подозрительностью, а также любовью к иностранцам Б. Ф. Годунов оттолкнул от себя подданных. Многие стали думать, что он недостоин престола. В их числе, вероятно, был и Прокопий Петрович.

Осенью 1604 г. рязанцам во главе с Ляпуновым было приказано присоединиться к царскому войску для борьбы с Лжедмитрием. Но они не стали спешить со сборами и заняли выжидательную позицию. После внезапной смерти царя Бориса в апреле 1605 г. Прокопий перешел на сторону «царевича Дмитрия», поскольку поверил в его истинность.

В июне он специально отправился в Москву, чтобы вместе со всеми приветствовать нового государя. Можно предположить, что молодой и отважный удалец «Дмитрий» ему понравился, поскольку во всем выгодно отличался от Годунова. Был демократичен и прост в обращении, любил воинское дело, собирался воевать с главными врагами Отечества - крымцами и турками.

Поэтому когда 19 мая в Рязань прибыл гонец с известием о том, что «царь Дмитрий» свергнут и убит, поскольку являлся самозванцем Гришкой Отрепьевым, и на престол возведен князь боярин В. И. Шуйский, П. П. Ляпунов очень возмутился. Призошедшие в Москве события показались ему совершенно незаконными, поскольку произошли «без воли всей земли», к которой он себя причислял. Несомненно, Прокопий решил начать борьбу с узурпатором Шуйским, узнав о спасении «царя Дмитрия». Он отправил гонцов в Путивль к И. И. Болотникову и решил примкнуть к его войску, собиравшемуся в поход на Москву.

Ляпунов встретил восставших в районе Коломны и помог им почти без боя взять этот стратегически важный город. Далее он уже действовал под командованием Болотникова, вместе с основным войском подошел к Москве и принял участие в ее осаде. Однако отсутствие реального Дмитрия и умелая агитация лазутчиков царя Василия убедили Прокопия Петровича в том, что ему следует «отстать от черни» и перейти на сторону законного государя. Поэтому 15 ноября под покровом ночи он увел свой отряд в 500 человек из стана болотниковцев у Коломенского. В столице его уже ждали и радостно приветствовали. В награду рязанский воевода получил чин думного дворянина. Это давало ему право участвовать в заседании Боярской думы и обсуждать важные государственные вопросы. Несомненно, что такая возможность была пределом мечтаний рязанского воеводы, поскольку он всегда хотел быть в курсе всех важнейших государственных дел и считал себя лично ответственным за успех в их выполнении.

Выдающиеся личные качества П. П. Ляпунова вскоре позволили ему стать одним из главных героев Смутного времени - зачинателем ополченческого движения, спасшего страну от гибели. (Морозова Л. Е. Смута: ее герои, участники, жертвы. М., 2004. С. 426–436.)

Вскоре примеру П. П. Ляпунова последовал и веневский воевода Истома Пашков. Во время одного из сражений он перешел на сторону отрядов царя Василия. Это существенно подорвало силы восставших. Окончательного перевеса Шуйскому удалось достичь тогда, когда к нему на помощь пришли городовые дружины из Смоленска под руководством Г. Полтева и из Твери. В этих городах жители не поверили в воскрешение «царя Дмитрия» и встали на сторону нового государя. По дороге к столице смоляне очистили «от воров» Дорогобуж, Вязьму и Можайск, отрезая для Болотникова путь отступления на запад.

В итоге в Москве собралось достаточно большое войско, способное дать отпор болотниковцам. Решающее сражение состоялось 1 декабря 1606 г. в районе деревни Котлы. Руководимое М. В. Скопиным-Шуйским царское войско нанесло восставшим такой удар, что они были вынуждены в спешном порядке отступить к Калуге. Часть казаков оказалась окруженной в Заборье. После непродолжительного сопротивления они сдались.

Так была снята осада столицы.